Дракон

За внезапным резким ударом последовал оглушающий всплеск, когда вездеход вошел в воду в ложбине между гребнями волн. Машина продавила в поверхности моря приличных размеров воронку и выбросила вверх кольцевую стену воды, красиво заигравшую огнями фосфоресценции. Затем это зрелище пропало из вида, и море сомкнулось над «Большим Беном», словно затянулась гигантская оспина.

Удар был не таким скверным, как ожидал Питт. И он сам, и «Большой Бен» пережили сброс на парашюте без единого синяка или перелома. Питт вернул свое кресло в вертикальное положение и сразу начал проверять все силовые системы, вполне довольный зрелищем зеленых огоньков, протянувшихся через весь приборный щиток, пока компьютер докладывал об отсутствии неисправностей. Затем он включил наружные прожекторы и направил их вверх. Два парашюта были полностью раскрыты, но третий перекрутился и запутался в собственных стропах.

Питт быстро переключил внимание на экран монитора компьютера, набрав нужный код для слежения за скоростью спуска. Цифры поползли по экрану, тревожно мигая. Вездеход опускался в черную пустоту со скоростью шестьдесят один метр в минуту. Наибольшая допустимая скорость спуска, согласно расчетам, составляла сорок два метра. «Большой Бен» опускался на девятнадцать метров в минуту быстрее, чем нужно.

— Слишком занят, чтобы разговаривать? — Через его наушники голос Сэндекера доходил искаженным.

— У меня небольшая проблема. — ответил Питт.

— Парашюты? — спросил Сэндекер, боясь услышать ответ.

— Один из них запутался в стропах, и я потерял сопротивление.

— Какая у тебя скорость спуска?

— Шестьдесят один.

— Плохо.

— Расскажите мне про это.

— Этот вариант рассматривался. Твое место приземления выбиралось из тех соображений, что дно здесь ровное и осадки мягкие. Несмотря на превышение скорости спуска, удар будет мягче, чем при приводнении.

— Меня тревожит не удар, — сказал Питт, беспокойно посматривая на экран телекамеры, нацеленной вниз. — Я тревожусь из-за того, что тридцатитонная машина может на десять метров зарыться в ил. Без ковша «Большой Бен» не сможет откопать сам себя ec iягкой глины, как «Большой Джон».

— Мы тебя оттуда достанем. — пообещал Сэндекер.

— А как же операция?

Голос Сэндекера стал еле слышным:

— Мы закрываем спектакль…

— Держитесь на связи! — вдруг крикнул Питт. — Дно уже видно.

Противный коричневый цвет морского дна поднимался из черноты. Питт внимательно следил, как безжизненная равнина несется навстречу камере. Вездеход ударился о дно и вошел в ил, как кулак входит в бисквитный торт. Огромное облако взметнулось в холодную черную воду и полностью закрыло всякую видимость.

На борту самолета, словно подстегнутые общим страхом, взгляды Джиордино и Сэндекера поднялись вверх и встретились над приборами связи. Их лица были напряжены и мрачны, пока они ждали, когда в наушниках снова раздастся голос Питта.

Весь гнев Джиордино мгновенно стих, как только его освободили из заточения в клозете. Теперь им владела только глубокая озабоченность, пока он дожидался известий о судьбе своего друга.

Там, в глубине, Питт не мог сразу понять, зарылся ли вездеход в ил. Он чувствовал только, что инерция крепко вжимает его в кресло. Видимость исчезла полностью. Камеры и наружные прожекторы показывали лишь коричневатую муть. Не было никакой возможности определить, покрыта ли кабина тонким слоем ила или погребена под пятиметровой толщей вязкой глины, всасывающей предметы, как зыбучие пески.

К счастью, купола парашютов были подхвачены течением со скоростью три узла и отнесены вбок от вездехода. Питт повернул выключатель, освобождающий карабины, прикрепленные к главным стропам парашютов.

Он включил тяговые двигатели, питаемые от ядерного реактора, и переключил трансмиссию в положение «вперед». Он почувствовал вибрацию, когда огромные гусеницы вгрызлись траками в ил и начали проворачиваться. Почти целую минуту ничего не происходило. Казалось, гусеницы крутятся впустую, почти не создавая тяги вперед.

Затем «Большой Бен» слегка вильнул вправо. Питт передвинул рычажки управления и вернул вездеход в прежнее положение. Он почувствовал небольшое продвижение вперед. Затем повторил этот маневр несколько раз, толкая огромную машину туда и сюда, и с каждым разом она продвигалась вперед чуть дальше, набирая скорость и увеличивая амплитуду своих метаний.

Внезапно вездеход преодолел всасывание вязкого грунта и рванулся вперед и вверх, проехал почти пятьдесят метров и вырвался из облака взбаламученного ила. Вода снова стала прозрачной.

Тянулись долгие секунды, и смутное ощущение торжества начало охватывать Питта. Он сидел тихо, расслабленно, не трогая рычажков управления и позволяя вездеходу спокойно катиться по ровному илистому дну. Он переключил управление на автомат и установил расчетный курс на запад, подождав несколько секунд, чтобы убедиться, что автоматика работает исправно. К счастью, «Большой Бен» вскоре достиг своей максимальной скорости и катился по пустынной подводной равнине так спокойно и плавно, словно вспахивал кукурузное поле в Айове.