Дракон

Убирая со стола, Соня нашла журнал, который накануне отобрала у девочек во время урока. Прямо с глянца обложки на нее смотрел дракон, принявший вид беспечной блондинки с искусственными формами. В столбик шли обычные заголовки. Дракон на сцене. Гостеприимный дракон. Дракон в джакузи. Семья дракона на отдыхе. В разделе «Добрые советы» дракон распространился о том, как уберечься от претензий бывшего мужа и его попыток захватить собственность. Кстати, сегодня утром по радио он пообещал понизить цены на свет. Соню это нисколько не удивило: ведь когда-то он всерьез обещал всеобщее бессмертие. Сонина бабушка рассказывала, как в 1941-м на улицах лежали трупы, тысячи трупов…

Нет, об этом думать не стоит, это слишком страшно. Лучше уж думать о 10-м «б». Да, 10-й «б» безнадежен. Ей, в общем-то, все равно. Но интересно просто с антропологической точки зрения, как тридцать два человека могут быть одинаково безнадежны? Или они по-разному безнадежны? Как у Толстого, когда все несчастные несчастны по-своему… И подумать только, Олег Достоевскому предпочитает Толстого. Это очень странно и, конечно, это не так. Он просто ее дразнит. Для Достоевского литература была самой его жизнью, а для Толстого – нет. Он всегда гонялся за чем-то недостижимым… как Олег… Соне виделись какие-то странные смутные картины: кружевные занавески, рояль, старые дубы со спутанными и тяжелыми ветками, хозяйка, разливающая чай… Хотите откушать чаю? Нет! Хочу бежать! Бежать из дому! А вас – да, именно вас! – я выбрала, чтоб вы мне способствовали. Я вас выбрала… Она вошла в туалет и посмотрела в зеркало: бледная, со светло-серыми волосами. Дурацкий цвет. На третьем курсе она покрасилась в рыжий: Олег так хохотал, что чуть не упал. Она включила теплую воду и подержала в ней руки. Надо что-то менять. Бросить все, и к черту – в Америку? Она вздрогнула. С 10-м «б» каши уже не сваришь, а вот 10-й «а»… Там что-то произошло, в 10-м «а»… Две недели назад там что-то случилось. Что-то очень странное: они ей стали сдавать не плохие, а хорошие сочинения… и совершенно одинаковые. То есть их писал один человек, а остальные двадцать пять с него списывали. Слово в слово списывали. А писал один. Кто?

VIII

«davno ot tebya ni odnogo pisma ‘ne o chem pisat’ govorish ty vot eto samoe i napishi ‘nechego bylo pisat’ ili tolko tu frazu s kotoroi nachinali nashi predki ‘esli ty zdorov horosho ya zdorov’ s menya i etogo hvatit eto ved samoe glavnoe dumaesh shuchu? ya proshu vseryez uvedom kak zhivesh ne znaya etogo ya ne mogu ne byt v velichayshei trevoge».