Дракон, да не тот (СИ)

Третий фусродах… На четвёртом ворота вылетели, и штормовки с яростными криками бросились в образовавшийся проём, а когда две толпы вот-вот должны были схлестнуться, от штормовок по легионерам ударил фонтан пламени.

- Это тоже Крик? – чуть приподнялась на локтях для лучшего обзора Лидия.

- Да. Огненное дыхание.

Сражение сначала распалось на несколько мелких поединков, но затем легионеры восстановили некое подобие порядка, и если и не перешли в контратаку, то хоть не давали противнику продвинуться вперёд. Потом с десяток легионеров начали теснить десятка два штормовок в угол. Очередное Фус-Ро-Да из этой группы их частично разметало, а затем прозвучал Призыв Защитника. Я похолодел.

Ждать долго не пришлось. Легионеры успели лишь частично восстановить строй, когда землю накрыла огромная тень. Сражение остановилось.

Над фортом парил, постепенно снижаясь, огромный чёрный дракон. От него веяло яростью, досадой, желанием разрушать, и он был живым. Как Паартурнакс, как Мирмулнир. Эта дикая, буйная первобытная сила жизни затягивала, как в омут, её хотелось пить, к этому дракону хотелось броситься, рухнуть перед ним на колени и принести клятву верности – настолько хлестала из него эта жизнь.

- Это Алдуин? – спросила Лидия.

- Да, - я сжал её руку, пытаясь прийти в себя. – Лида, если я начну сейчас… вести себя… ненормально, или тебе покажется, что я сошёл с ума… Вырубай меня.

Она кивнула, похоже, не особо задумавшись над смыслом просьбы:

- Хорошо, я сделаю это.

Легионеры внизу среагировали первыми и живо рванули под прикрытие укреплений – не знаю уж, прятаться или занимать более удобные позиции для обороны. Штормовки начали потрясать оружием. Алдуин заложил круг над фортом, снизился и выплюнул залп огня. Деревянные постройки форта занялись пламенем, до нас донеслись отчаянные вопли. Хелген с его огненным адом повторялся…

- Стой, - не отдавая себе отчёта в том, что я делаю, крикнул я дракону, невольно рванувшись вперёд. Лидия железной рукой схватила меня за шиворот и уложила назад.

- Стой…

Жизнь, яростная, могучая в своей первозданной силе, тянула к себе невыносимо. Я сжал зубы, пытаясь контролировать себя. Лидия потянулась за верёвкой, висевшей у неё на поясе.

- Не смей…

Самое странное, что я точно знал, что он слышит меня.

«Не смей… Не смей жечь людей… Уходи… Уходи туда, откуда ты пришёл…»

Алдуин взревел, сел на одну из башен, которая тут же под его весом частично обрушилась, но почти мгновенно снялся с неё и полетел в нашу сторону. Я, как во сне, поднялся с земли.

Он с размаху сел на вершину, обдав нас градом песка и мелких камешков, а потоки воздуха из-под его крыльев сбили нас с ног. Я с трудом встал, протёр глаза от песка. Алдуин сидел на вершине, сложив крылья, наклонив голову к земле и буравя меня своими глазами. Глаза у него были не красные, как я подспудно ожидал, а не то синие, не то зелёные, да и злобы в них не было. Он дышал яростью, но ярость шла скорее от переизбытка энергии, а не от злобы.

Я сделал шаг к нему навстречу, второй. Нас разделяло всего десятка полтора шагов, но каждый последующий шаг давался тяжелее предыдущего, словно бы я шёл в толще воды с давлением в несколько атмосфер. Когда я всё же на ватных ногах дошёл до него, кровь прилила к голове, грудную клетку сжимало так, что, казалось, трещали рёбра, и дышать я уже не мог. Дракон ждал. Я положил ладонь ему на морду.

«Уходи…»

Меня окатило волной презрения.

«Улетай… Туда, откуда ты пришёл…»

Он резко взмахнул крыльями и дёрнул головой. Меня отшвырнуло на несколько метров назад, приложило спиной о камни и проволокло по ним ещё несколько метров. Сквозь туман перед глазами и мельтешащих чёрных мушек я видел, как он взмыл вверх, сделал круг над нами и полетел в небо, туда, где был открыт портал, в котором несколько секунд даже можно было разглядеть зелёную траву и кусок горы. Когда Алдуин исчез в нём, и портал закрылся, я, наверно, отключился, потому что следующее, что я осознал, - это что Лидия лупит меня по щекам.

- Он ушёл, - сообщила она мне, когда ко мне вернулась способность соображать.

Ушёл… Ушёл не потому, что я оказался сильнее его, а потому, что посчитал это нужным. Как няня в детском саду хвалит малыша, нарисовавшего три палочки и радостно утверждающего, что это дерево – хвалит, потому что понимает, что на большее, чем на эти три палочки, он ещё не способен. Так и Алдуин – не я оказался сильнее, а он решил уступить капризу ребёнка…

Превозмогая боль в рёбрах и с досадой чувствуя, что начинает болеть голова, я полудошёл, полудополз до выступа скалы и глянул вниз. Бой возобновился, штормовки штурмовали одну из башен, легионеры отбивались. Криков больше слышно не было – то ли Ульфрик был ранен или убит, то ли просто выдохся: он Кричал семь раз с очень небольшими промежутками, а такая продуктивность вымотает кого угодно.

Штормовки откатились от башни на недосягаемое для стрел расстояние, некоторое время стояли, возможно, обсуждая тактику, затем под прикрытием щитов подбежали к двери башни, и по ней ударил Фус-Ро-Да. Вывод – Ульфрик жив…