Дракон для жениха (СИ)

— Не проще. Не хотелось бы делать барышень сведетельницами неприглядной сцены. Кроме того, как вы верно заметили, в одиночку мне придется нелегко, а если кто-нибудь из девушек пострадает…

— Понял, понял. Кабы не барышни, мы бы с вами иначе разговаривали.

— Именно так.

— В таком случае, займемся делом.

И они занялись делом, то есть принялись связывать между собой самые длинные куски веревки. Девиц, подошедших было с вопросом, не нужна ли какая-нибудь помощь, Фрез непререкаемым тоном отправил на отдых — мол, силы им еще понадобятся. С фантастической кротостью барышни повиновались и отошли в дальнюю часть пещеры, где и устроились рядом с дремлющей Улле.

— Ваша сестра — просто огонь, — вполголоса проговорил Фрез, не поднимая на собеседника глаз и остервенело терзая веревочные хвосты. — Редкий характер! Что, к ней уже сватались?

— Никто не сватался, — ответил пан Иохан, сам себе дивясь: вот уж, казалось бы, самая неподходящая ко времени тема; да и собеседник таков, что с бОльшей охотой барон всадил бы в него пулю, нежели затеял бы приятственную беседу. — Как видно, «редкий характер» отпугивает женихов, да и приданого за сестрой я большого дать не могу. Впрочем, Ядвися и молода еще очень, успеется…

— А я, пожалуй, посватался бы, — вдруг сказал Фрез. — Да не судьба.

Пан Иохан ошеломленно уставился на него, на минуту забыв про веревки.

— Знаю, не время и не место для таких разговоров. Только другого времени не будет, когда еще свидимся.

— Напрасно вы затеяли эту авентюру, граф… — помолчав, сказал пан Иохан.

— Может быть. А может быть, и нет.

Некоторое время они вязали узлы в молчании; все более тревожась, пан Иохан нет-нет да и поглядывал на солнце: еще недавно стоявшее в зените, оно медленно, но верно клонилось к горизонту. Если не успеют до темноты, придется ждать рассвета в пещере. Без воды, без пищи; где взять силы для опасного спуска? Более всего мучила тревога за девушек, не привыкших переносить тяготы.

Единожды вспомнив о воде, пан Иохан не мог более перестать о ней думать, ибо жажда терзала его давно. Чтобы отвлечься, он облизнул пересохшие губы и заговорил о постороннем:

— Как вы сошлись с Фатимой, граф? Не могу понять, что вас связывает.

— Давнишняя история, — отозвался Фрез не очень охотно. — Да и рассказывать особенно нечего.

— И все-таки?

— Ладно, слушайте. Отец ее был один горский князек, такой же мелкий, хитрый и злобный, как и все эти горские князьки — вам наверняка известна эта порода, коли вы служили на юге. Обычный головорез, только хорошо вооруженный и при своем замке, то есть при том, что они там у себя называют замками. Разумеется, вокруг князька сколотилась самая настоящая банда, возглавил которую он сам, а два его ближайщих помощника стали его старшие сыновья. Занимались они известно чем: набеги, грабежи, разбой; южные горы кишмя кишат подобными шайками. Женщины их тоже не сидели без дела. Видели когда-нибудь плантации опиумного мака, барон?

— Приходилось.

— Он очень красиво цветет, верно? Выращивать же его весьма прибыльно; отец Фатимы, как и многие его соплеменники, сделал на нем состояние.

Парадокс, однако, в том, что львиная доля «опиумного» золота идет на вооружение людей, охраняющих эти плантации. Но этим южным варварам, кажется, добрая драка дороже любого золота.

— Некоторым нашим господам тоже, — заметил пан Иохан. Он слушал и мрачнел все сильнее; если его догадки были верны и князь, о котором толковал Фрез, был тот самый, то выходило… да ничего доброго не выходило.

— Верно, но не о том речь. В общем, гонялись мы за тем князьком по всему ущелью, очень уж надоел — да и не нам одним. Кто-то из наших нас опередил: устроили засаду, покрошили всю банду. Рубка, думается мне, была жаркая, даже обидно, что вовремя не подоспели. Когда мы подъехали, то нашли только сваленные горой трупы, причем два-три безголовые: как видно, головы увезли с собой, чтобы предъявить начальству… Что вы так на меня смотрите?

— Как звали князя?

— Маро, — медленно выговорил Фрез. — Э, да не ваши ли то люди лишили нас удовольствия поквитаться с этим подонком?

— Мои, — ответил пан Иохан и снова склонился над веревками. — Только никакого удовольствия в том не было… Одно мне неясно: откуда Фатима узнала, что я там был?

— Это просто: какой-нибудь мерзавец улизнул от вас и рассказал ей. А быть может, она сама была где-нибудь неподалеку и все видела. Впрочем, не думаю, чтобы она только наблюдала и не попробовала вмешаться.

— А рассказать ей никто не мог, ибо живым оттуда никто не ушел.

— Отчего вы в этом так уверены? В щели меж камней мы наткнулись на мальчишку, он был жив, хотя и ранен. Видно, в пылу боя он забился в щель и потерял сознание; после его не заметили либо сочли за мертвого. Могли быть и другие.

— Пожалуй. Но что же Фатима?

— Терпение, барон. Мальчишку мы допросили, он был так напуган, что не упорствовал в молчании и почти сразу согласился показать дорогу к замку.

Нам того и надо было; следовало выжечь это осиное гнездо дотла, чтобы и памяти о нем не осталось.

— Выжгли?