Дракон для жениха [СИ]

Имя под статьей стояло Ядвисе неизвестное, но сам напыщенный тон навел ее на некие подозрения, и она взглянула на пана Даймие особенно пристально. Уж не он ли между делом пописывает для газет? Но он не заметил ее взгляда, так как был полностью поглощен складыванием гармошкой листа бумаги. Впрочем, он это или кто другой, особой разницы для Ядвиси не было. Важно было другое.

— У вас есть эти списки, про которые написано в статье? — спросила он. — Я хотела бы их посмотреть.

Сочинитель быстро поднял на нее глаза.

— Нет… нет. Я сохранил одну только эту статью. Но можете поверить на слово: имя вашего брата, барона Криуши, было перечислено вместе с прочими, пропавшими без вести.

— И много их, этих пропавших?

— Нет… не очень. А на сегодняшний день остались только трое. И, знаете, это такие имена, что вокруг них — и вокруг вашего брата, панна, — уже поднялась шумиха.

— Что за имена? — продолжала напирать Ядвися. Шокированная ее настойчивостью Эрика тихонько тронула ее за руку, на что Ядвися не обратила никакого внимания.

Пан Даймие страдальчески задрал брови и с самым несчастным видом оглянулся через плечо, как будто кто-то мог его услышать.

— Видите ли, панна… уже почти наверняка установлено, что на борту «Ариеля» находились посланница Великого Дракона и ее высочество королевна Мариша.

— И они тоже пропали?

— Именно так.

— Но причем здесь мой брат? Впрочем, погодите… — Ядвися нахмурилась и поднесла палец к губам. — Я что-то такое слышала про посланницу. Кажется, она пожелала, чтобы мой брат показал ей столицу и окрестности? Верно? И поэтому они вместе оказались на борту дирижабля?

В знак согласия пан Даймие наклонил голову, так что отчетливо обозначились все его три подбородка.

— А как на «Ариель» попала ее высочество?

Сочинитель развел руками.

— Этого я не знаю. Но вашему брату, панна Ядвига, в случае если он вернется… то есть, — поспешно поправился он, — когда он вернется, грозят серьезные неприятности от полиции, от императорского дворца и Церкви…

— Но в чем же он виноват? — с сердитым нетерпением воскликнула Ядвися. — Глупости какие. Нет, по-видимому, вы ничего не сумеете мне растолковать. Лучше мне пойти во дворец и узнать там…

— Что вы, что вы! — испугался пан Даймие и, забывшись, схватил ее за руку своей медвежьей лапищей. Другая на ее месте самое меньше взвизгнула бы, но Ядвися и бровью не повела. Она была вся внимание и не отвлекалась на подобные мелочи; знай она сочинителя и его медвежью хватку лучше, пожалуй, всерьез обеспокоилась бы сохранностью пальцев. — Нельзя вам ходить во дворец. Император разгневан на вашего брата, а через это можете пострадать и вы.

— Как же, в таком случае, вы советуете мне поступить?

— Лучше всего езжайте домой. Между прочим, в письме я советовал его светлости герцогу Наньенскому соблюдать спокойствие и ждать, и ни в коем случае…

— Ваше письмо я читала.

— И все-таки приехали! — сокрушенно вскричал пан Даймие и как-то по-женски всплеснул руками. — Это очень, очень неразумный поступок, панна Ядвига. И неразумно было со стороны его светлости отпускать вас и ее светлость…

Ядвися сделала вид, что ничего не слышала, а честная Эрика мучительно покраснела. К счастью, ей хватило ума промолчать.

В эту минуту очень кстати в дверях гостиной, где сидел пан Даймие с девушками, появилось новое действующее лицо — высокий лысеющий господин средних лет. При виде его сочинитель сморщился, как от зубной боли, но слабость его длилась всего лишь секунду. Он тут же надел на лицо любезную улыбку и поднялся навстречу гостю, выпустив руку Ядиси (а она так и не поняла, какой участи избежала).

— Ах, граф! — с вымученной учтивостью воскликнул пан Даймие. — Я вас не ждал. Позвольте, я вас представлю своим гостьям. Граф М. Панна Ядвига, баронесса Криуша. Ее светлость Эрика Наньенская.

— Баронесса Криуша? — в смятении повторил граф, уставившись на Ядвисю. — Скажите, а барон Криуша вам приходится…

— Родным братом. А вы — тот самый граф М.? — с невинным видом поинтересовалась Ядвися, протягивая для поцелуя руку. — Ну, тот самый, которого с трудом увели от тела погибшей супруги?

— Что? — растерялся граф.

— В статье напутали, — поспешно сказал пан Даймие и под шумок стянул со стола оставленную без присмотра газетную вырезку. — Не обращайте внимания.

— А! — сказал граф. Он все смотрел и смотрел на Ядвисю, и лицо его вытягивалось все сильнее, являя собой воплощенную скорбь и раскаяние. Не понимая, чем вызваны такие метаморфозы, Ядвися даже забеспокоилась. А он вдруг упал на одно колено, не выпуская ее руки.

— Что такое?!

— Баронесса, примите мои соболезнования! — речитативом заговорил граф. — Увы! Последняя наша встреча с паном Иоханом накануне несчастья прошла при злополучных обстоятельствах! Злая судьба свела нас не как добрых друзей, а как врагов! Увы! Я горько сожалению, что погорячился и оскорбил пана Иохана, и бросил ему вызов…

Пан Даймие глянул на графа с отчетливым выражением «лучше бы вы помолчали, кретин», и быстро повернулся к девушкам. Но не успел ничего сказать — Ядвися его опередила.