Дракон для жениха [СИ]

Но в первую очередь запастись терпением пришлось ей самой. Очень уж весело было думать, какое лицо станет у Иохани, когда он выйдет из ванной и обнаружит в гостиной свою невесту. А еще веселее было представлять, как покраснеет и смутится Эрика при виде своего полуодетого жениха. Ядвига понимала, что это не совсем честно по отношению к ним обоим, но ничего не могла с собой поделать. Ее просто распирало от предвкушения восторга. В конце концов, можно умаслить стонущую совесть напоминанием, будто эта проказа — просто маленькая месть брату за те волнения и страхи, которые пришлось перенести по его вине.

Она усадила Эрику на диван, та беспрекословно подчинилась и замерла испуганным зверьком. Ядвися недовольно осмотрела ее понурую и печальную фигурку и бесцеремонно щелкнула ее по носу:

— Голову выше! Ну, нельзя же постоянно глядеть таким сосудом мировой скорби! Улыбнись, пожалуйста. И помни, что мужчинам нравятся веселые и резвые девушки, — слегка покривив душой, добавила она после кратких раздумий.

Эрика послушно улыбнулась — ох уж это ее послушание! — но тут послышались мягкие быстрые шаги босых ног, и ее личико вновь испуганно дрогнуло. Она вскинула на Ядвисю жалобный взгляд, но тут в дверях появился встрепанный и рассерженный пан Иохан. Его вид полностью оправдал Ядвисины надежды: влажные волосы были взлохмачены, будто он только вытер их полотенцем и не успел расчесать; из одежды на нем имелись только домашние шаровары и распахнутый шлафрок, полы которого от стремительной ходьбы развевались за спиной, как крылья; на голой груди барона с отметиной шрама еще сверкали капли воды. Пан Иохан ворвался в комнату с явным намерением обрушить, не теряя ни секунды, на сестру свой гнев, но вдруг увидел Эрику и остановился так резко, будто с разбегу налетел на стеклянную стену. Его лицо и шея вмиг покраснели, и он судорожным движением запахнул шлафрок, но это были цветочки по сравнению с тем, что творилось с Эрикой. Казалось, она вот-вот то ли расплачется, то ли хлопнется в обморок от избытка чувств. Ядвися поняла, что несколько перегнула палку: нужно было все-таки предупредить брата о гостье. А теперь он точно оторвет ей голову, как только они останутся вдвоем; отыграется на ней за свой стыд…

— Прошу прощения за свой вид, сударыня, — проговорил он сквозь зубы, кланяясь в сторону Эрики. По порывистости его движений стало ясно, что он не на шутку разозлился. — Я не ожидал вас застать.

— Брат, я все объясню, — торопливо сказала Ядвися.

— Очень на это надеюсь! Только с объяснениями тебе придется несколько повременить: если панна Эрика позволит, я оставлю вас на минуту, чтобы одеться.

Панна Эрика, разумеется, позволила. Даже если б у нее имелись возражения, вряд ли она сумела бы выдавить из себя хотя бы слово. Жаркий румянец, заливший ее лицо, медленно и мучительно растекался по шее и спускался на грудь.

Пан Иохан исчез за дверью, а Ядвига встрепенулась и, бросив на подругу предостерегающий взгляд, поспешила за ним. Она рассудила, что лучше рискнуть головой, но объясниться с братом как можно скорее. Пока он будет одеваться, может такого нафантазировать! Опять же, лучше поговорить с глазу на глаз, в отсутствии слишком уж чувствительной и нервной Эрики.

Дверь в комнату была только прикрыта, но не заперта, и все-таки Ядвися, чтобы не будить лиха, тихонько постучалась и сладким голоском пропела:

— Иохани, это я! не сердись, пожалуйста, давай поговорим!

Дверь распахнулась резко и неожиданно; Ядвися испуганно ойкнула и отшатнулась. Появившийся на пороге брат — уже без шлафрока, голый по пояс, — схватил ее за плечи и довольно грубо втянул в комнату.

— Что ты наделала, зачем привезла сюда Эрику? — тихо зарычал он. — Что это все вообще значит?

— Тебя огорчает присутствие Эрики?

— Да! — шепотом рявкнул пан Иохан. — Огорчает! И очень! — он толкнул сестру в стоящее в углу кресло и бесцеремонно задвинул ее ширмой. — Зачем вы приехали?

— Мы получили сообщение о крушении дирижабля, — очень кротко сказала Ядвися. — И о том, что ты пропал без вести. Ну рассуди, как я могла оставаться в Наньене? Я должна была приехать!

— И что ты собиралась предпринять? — язвительно осведомился пан Иохан.

— Какая теперь разница? Ты же нашелся. Между прочим, не хочешь рассказать, где ты пропадал, если тебя так долго не могли найти, и что с тобой приключилось?

— Не хочу, — барон, уже в рубашке и брюках, заглянул за ширму и, застегивая жилет, вперил с сестру сердитый взгляд. — Нет, это надо ж было додуматься! Как ты только убедила Иштвана отпустить вас?

Ядвися потупилась.

— Он что, ничего не знает? — с подозрением спросил пан Иохан.

— Сейчас-то уже, наверное, знает…

— Черт возьми! Ты меня в гроб вгонишь!