Дракон должен умереть. Книга 1 (СИ)

Генри не знал, чем ему может грозить подобная эскапада. Король Джон был, безусловно, добрым, и Генри очень надеялся, что содержание записки, оставленной ему Джоан, было достаточно убедительным и хоть немного умиротворяющим. Но до конца он в этом уверен не был. Будущее головы представлялось Генри довольно туманным. Но пока что его удивительным образом это не волновало.

Они добрались до Тенгейла вовремя — то есть в то время, когда замок мог произвести наилучшее впечатление. Последний поворот горного серпантина вывел их на место, с которого открывался роскошный вид. Солнце как раз на секунду вырвалось из-под тяжелых туч, окрасив стены с одной стороны пронзительным, жестким оранжевым светом. Целиком вырастая из отвесной скалы и нависая над пропастью гладкой громадой серых стен, Тэнгейл являл собой картину суровой и вместе с тем какой-то почти равнодушной неприступности. Замок существовал в ином измерении, недоступный для вторжения и парящий, словно мираж, посреди туманных гор.

Джоан восхищенно вздохнула. Генри улыбнулся. Тэнгейл был его гордостью, гордостью самого низкого, наследственного толка, но он ничего не мог с собой поделать. Он был лордом Теннесси ровно до тех пор, пока Тэнгейл принадлежал ему. И, пока он ему принадлежал, Генри не видел никаких причин не испытывать гордости по этому поводу.

Перекидной мост подняли сразу, как только они проехали над глубоким провалом в замок. Ленни повел лошадей в конюшню, а Генри и Джоан по узкой каменной лестнице поднялись на небольшую площадь, к Большому дому и часовне, частично вырубленным в самой скале. С западной стороны площади шел невысокий каменный парапет — за ним скала, на которой стоял замок, обрывалась отвесно вниз.

Мокрые от утреннего дождя плиты блестели в рыжем свете случайного вечернего солнца. Шаги Генри глухо отдавались на площади. Шагов Джоан, как обычно, слышно не было.

Перед входом в дом Генри помедлил. Он знал, что сейчас ему предстоит долгое и неприятное — весьма неприятное и утомительно долгое — объяснение с матерью. Леди Теннесси была женщиной спокойной и уравновешенной — но обладала прекрасным умением смотреть так, что о всяком душевном покое можно было позабыть раз и навсегда. К двадцати трем годам Генри уже успел выработать некоторую устойчивость к ее взглядам — но нынешний повод был слишком серьезным.

Они вошли в просторный холл, из которого на второй этаж шла широкая дубовая лестница. Генри быстро посмотрел по сторонам, бесшумно подлетел к дверям справа и заглянул в одну из них. Удостоверившись, что за ней пусто, он так же неслышно проскользнул к левым дверям.

— Что ты делаешь? — удивилась Джоан. Генри нетерпеливо шикнул.

— Проверяет, что меня нигде нет, — раздался голос сверху.

Генри сокрушенно вздохнул и вернулся к Джоан. Она подняла брови, и он указал головой на фигуру матери, медленно спускающуюся вниз, подобрав широкие юбки.

— Предоставь это мне, — шепнула Джоан краем рта. Генри нахмурился, но принцесса ободряюще улыбнулась ему, и он промолчал. Определенно, против такой улыбки он не мог устоять. Опять.

— Леди Теннесси, — Джоан сделала несколько шагов вперед. — Для меня честь оказаться в вашем доме.

Генри увидел, как его мать замерла на очередной ступени и внимательнее присмотрелась к лицу гостьи, плохо различимому в свете канделябров.

— Ваше высочество? — спросила она неуверенно.

— Добрый вечер, — Джоан милостиво улыбнулась.

Леди Теннесси со всей допустимой при ее юбках скоростью спустилась вниз, остановилась в положенных пяти шагах и глубоко присела.

— Для меня честь принимать вас здесь, ваше высочество. Что привело вас к нам?

— Личный вопрос, — улыбка не сходила с лица Джоан. Леди Теннесси еле заметно прищурилась и бросила быстрый взгляд на сына. Генри сохранял полную невозмутимость.

— Я распоряжусь насчет комнаты, — кивнула леди Теннесси и скрылась за дверью справа.

Генри повернулся к принцессе, и в его глазах читалось изумление.

— Как тебе это удалось?

— Что?

— Не дать ей задать тебе тысячу вопросов?

Джоан пожала плечами.

— Я принцесса, или нет? Никому не положено задавать мне вопросы.

Генри покачал головой.

— Ты не знаешь мою мать. Даже если бы ты была королевой, это вряд ли ее остановило.

Джоан с сомнением посмотрела на него. Генри кивнул.

— Ну, значит, тогда все проще.

— Проще?

— Ну да. Я же девочка.

— И что с того? — удивился Генри.

— Ничего. Просто девочки хорошо умеют делать вид, что все совершенно в порядке.

Во что ты ввязался, Генри?

Разумеется, леди Теннесси не думала сдаваться так легко.