Дракон и джин (Дракон и Джордж V)

Между тем двигавшийся по ущелью караван миновал теснину, зажатую двумя утесами с остроконечными вершинами, и вышел на сравнительно ровную открытую площадку, усеянную валунами. Место, на котором оказался караван, походило на русло пересохшей реки. И все-таки вода здесь была. Из возвышавшейся впереди скалы бил ключ, и небольшой водный поток струился между камнями. Ехавшие впереди Джима караванщики укладывали верблюдов на землю. Место для ночлега было найдено.

Быстро темнело. Караванщики принялись снимать вьюки с верблюдов и устанавливать кто палатки, а кто просто навесы для защиты от ветра и холода. Благодаря заботам Абу аль-Квасайра у Джима с Брайеном на двоих было четыре верблюда. На двух верблюдах они, ехали, а два других несли на себе поклажу. В поклаже отыскалась палатка, которую Джим с Брайеном предусмотрительно научились ставить еще перед выходом каравана в путь.

Палатка была установлена, а перед входом в нее Джим с Брайеном разложили костер из верблюжьих лепешек, составлявших неотъемлемую часть багажа.

Байджу был предоставлен самому себе. Палатки у него не было, и ему предстояло найти какое-нибудь убежище или согреваться ночью теплом своего верблюда.

Ибн Тарик, насколько можно было разглядеть в темноте, присоединился к группе купцов и вместе с ними принялся за еду.

- Этой восточной пищей сыт не будешь, - ворчал Брайен, уплетая тушеную козлятину из запасов, предоставленных путешественникам Абу аль-Квасайром.

- По-видимому, хорошим мясом тут не поживишься, - сказал Джим. - Козы здесь еще бегают, а овец почти не видно.

- На Кипре-то они были, - забубнил Брайен. - Я бы сейчас съел хороший кусок жареной баранины. Так нет же, давись этим вываренным козлом. А толку чуть. Все равно что рагу из овощей.

Закончив свою маленькую речь, Брайен принялся еще энергичней работать челюстями. Тому была веская причина. Караванщики ели всего два раза в сутки рано утром и вечером, перед отходом ко сну.

- Может, в этих горах нам попадется какая-нибудь живность, - сказал Джим и начал снимать с ног ботинки из толстой кожи, купленные в Триполи, в самый раз, чтобы лазить по этим горам, но вовремя передумал - спать в обуви теплее.

- Если только святой Франциск будет к нам милостив, - добавил Брайен.

Из кармана плаща Джима вылез Гоб и перебрался на плечо хозяина. Джим с Брайеном сидели в стороне от других караванщиков, и вряд ли кто мог разглядеть Гоба в неярком свете костра. И даже разглядев, скорее всего, принял бы гоблина за маленькую обезьянку, безволосую и немного странную на вид, но все-таки обезьянку. По виду Гоб вполне мог сойти за этого зверька.

Каждая остановка каравана была для Гоба настоящим праздником. Оставаясь незамеченным - кому придет в голову таращиться в темноту, - Гоб перебирался на струйке дыма от костра к костру и возвращался к Джиму, преисполненный важности от добытой информации - потрясающей воображение гоблина подробностями из жизни демонов и других страшилищ и бесполезной для его хозяина.

Но Гоб мог и подождать с рассказом. Вернувшись этой ночью к палатке, в которой спали Джим с Брайеном, Гоб не стал будить своих слушателей, а улегся и сам, только не в палатке, а на струйке дыма от еще не погасшего костра. Когда струйка опускалась к земле, Гоб исправно подбрасывал в костер топливо из запасов, которых должно было хватить до конца путешествия.

Глава 18

Джим проснулся, внезапно почувствовав, что ему нечем дышать. Он не мог сообразить, в чем дело, и лишь инстинктивно напряг все силы, чтобы освободиться от навалившейся на него туши. Он так и не понял, как ему удалось выбраться из-под тента, чтобы тут же кубарем покатиться вниз по каменистому склону небольшой возвышенности, на которой стояла палатка. Хорошо бы он катился один. Так нет же. Вместе с ним, как привязанный, катился какой-то тип, чье полускрытое капюшоном лицо так и мелькало перед глазами Джима. Мало того что этот тип не выпускал Джима из объятий, он еще норовил накинуть ему на голову мешок.

Надо что-то делать! Джим подтянул ногу, уперся коленом в живот противнику и оттолкнулся, заодно ударив того о промелькнувший перед глазами камень. Оставшийся путь до конца склона Джим проделал один. Но едва он принял вертикальное положение, как тут же был сбит с ног кем-то из трех выросших словно из-под земли людей. От мешка на голову на этот раз отвертеться не удалось. Джим сопротивлялся как мог. Он не обратил бы внимания на боль от несильного удара в висок, если бы она не явилась последним ощущением перед тем, как он потерял сознание.