Дракон и роза

Сэр Роберт Уиллоубай ткнул шпорой в бок лошади. Генрих не следил за ним. Он выполнит свою миссию, чего бы это ему ни стоило, если только его случайно не убьют. Ни одна рана, даже фатальная, не могла бы остановить его, так как Уиллоубай был религиозным фанатом: Генрих был господом для него. Сэр Роберт был готов выполнить любую опасную работу. Но это раздражало Генриха, так как такая преданность лишила его способности мыслить. К его мнению нельзя было прислушиваться. Он слишком много думал над тем, чего хочет Генрих и слишком мало над тем, как безболезненно осуществить замыслы.

– Дядя, пошлите человека к Толботу. Скажите ему…

– Человек уже послан.

Они с нетерпением наблюдали, как резервная часть Глостера препятствовала Оксфорду разделить силы Норфолка на две части. Французская армия отступала и готова была напасть на Оксфорда с тыла. Господи, где же Уиллоубай? Рис был внизу! Нет, вот где Рис, выкрикивая проклятья на уэльском языке в адрес рабочих каменоломен, опьяненных жаждой крови, он вертел своим топором и мечом, пытаясь направить своих непокорных воинов в нужном направлении. Он удерживал их всех вместе. Оксфорд отступал.

После звона оружия и пронзительных воплей тишина, наступившая в результате разведения войск, была просто шокирующей. Генрих попытался заглотнуть слюну, но рот был до боли сухой. В нескольких футах между противоборствующими армиями, которые тяжело дыша смотрели друг на друга, лежали мертвые и раненые солдаты. Генрих засмотрелся на них. Некоторые слабо двигались, другие лежали без движения.

– Они смешали свою кровь, – подумал Генрих. – Когда люди могут быть еще ближе после этого? А они стараются уничтожить друг друга. В эти горькие времена смешение крови ничего не значило. Безнравственный дядя убивает беспомощного племянника, а брат сражается с братом на поле брани.

– Толбот верен, – с облегчением закричал Джаспер. – Посмотрите, как он рвется вперед.

Сила у него была не большая, но люди были дерзкими и пылкими.

Войска Оксфорда пришли в чувство, как только Толбот бросился вперед на правое крыло, поддерживая французов. Излучающая свет звезда, получив преимущество, двинулась вперед. Память десятилетнего унизительного заключения в тюрьме превратило девиз «За Англию и Святого Георга» в возглас страстного желания настоящей свободы, которую им могла принести только победа в этом сражении. Рис, находившийся внизу, почти утонул в диком крике сражения, которое было слышно со стороны уэльсцев.

– Гарри, Норфолк внизу!

– Вперед! – воскликнул Генрих. – Вперед!

И как будто его воля заставила армию двигаться вперед. Люди Глостера отступили. Подсознательно Генриху хотелось знать, как обстоят дела на других опасных точках, но его глаза не могли оторваться от сражения. Ему казалось, если он сделает это, то может случиться катастрофа. Глостер потерял бы больше своего резерва; Нортумберленд изменил бы свои планы и пустил бы атаку на самотек; Стэнли…

– Гарри, Глостер пошел в атаку. Он сам присоединился к сражению.

Кровь Генриха билась так сильно в его горле, что он почувствовал удушье. Он слишком хорошо знал репутацию Ричарда, как воина. Какое-то мгновение его взгляд был устремлен на знамя Оксфорда. Оно двигалось все быстрее и быстрее.

– Будьте готовы, – сказал Генрих. – Если Глостер будет атаковать, мы должны встретить его.

Он положил руку на забрало шлема.

– Подождите, – крикнул Джаспер. Его голос от возбуждения перешел в вопль. – Он не собирается атаковать Оксфорда. Он движется сюда.

– Эджкомб, – резко крикнул Генрих. – Поезжай к Уильяму Стэнли. Скажи ему, чтобы он отрезал путь к отступлению Глостера, как только он проедет.

Тюдор не был героем. У него было большое желание приказать сэру Уильяму напасть на Глостера и убить его до того, как он достигнет холма, но он боялся, что такой приказ будет проигнорирован. Но что еще хуже, проигнорировав приказ и тем самым утратив возможность получить какое бы то ни было вознаграждение от Генриха за сотрудничество, сэр Уильям может попытаться спасти свои силы путем присоединения к Ричарду во время атаки.

– Сир, лорд Стэнли наступает.

– Сэвидж вступает в бой, – это был спокойный голос Пойнингса.

– Где, черт побери, Глостер? – прорычал Джаспер.

– Здесь, – воскликнул Брэндон. – Вот он едет. Свинья, убийца, он еще осмеливается носить корону.

Он сбросил свой щит, схватил красное знамя Кадвалладера с изображением дракона и свирепо потряс им.

– Англия и Святой Георг! Король Генрих и Святой Георг!