Дракон и солнце 2. Снег к снегу (СИ)

Свадьба прошла как какой-то кошмар. Арья только и делала, что металась среди действующих лиц, приглядывая, чтобы никто не лопухнулся и не сделал чего-нибудь неподходящего. По итогам совещания Валерику было решено оставить в тени, Сивиллу, если спросят, выдать за уехавшую по делам Империи, а двойника заткнуть подальше - Харкону было любопытно рискнуть и опробовать маску на толпе. Учитывая то, что в атмосфере вранья и притворства вампирий папа чувствовал себя, как рыба в воде, Арья мало сомневалась в успехе предприятия. Разве что призадумалась, что по нему плачет больше, театральные подмостки или плаха. Глядя, как Харкон ведет любезные беседы с Элизиф, из которой прежде выпил немало кровушки, и генералом, который, как всегда, страдал посреди всеобщего веселья, Арья решила о нем не беспокоиться, а вместо этого побежала отгонять ворье (Брин, уйми Векс!) и пасти молодежь.

Больше всего проблем оказалось с Сераной, которая перебрала, забыв, что уже не вампир и не в состоянии выпить столько же, сколько Тирион, без последствий для интеллекта и поведения. То и дело она порывалась залезть повыше и спеть: “Довакин, Довакин!..” И ладно бы, если бы этим дело и ограничилось: она успела еще и во всеуслышание заявить, что скоро выйдет за Джона замуж. Арья схватилась за голову, глядя, как вокруг болтушки стихийно собралась толпа. Безликая начала проталкиваться сквозь народ, жаждавший подробностей, надеясь увести Серану до того, как она растреплет какую-нибудь тайну похуже, но тут в небе зашумело и над площадью завис Вультурьйол. От взмахов гигантских крыльев погасла половина фонарей, гирлянды замотались по ветру, теряя ленты и лепестки, а дракон прогудел окаменевшей толпе:

- Счастья молодым!.. А Довакинью невесту я, позвольте, заберу.

И аккуратно снял Серану с фонаря, с которым та обнималась.

Когда Вультурьйол исчез в небе со своей добычей, Арья протолкалась к Тириону, растерянному и белому как мел, и для порядка двинула ему в печень.

- Ты что же за ней не следил, поганец?

- А ты сама-то пробовала за ней уследить? - возмутился он в ответ и бухнулся на лавку. Арья с ногами влезла на бочку по соседству, глянула поверх голов, отыскивая Харкона, и увидела, что тот с довольно-таки веселым видом наблюдает за этой маленькой сценкой. Может, старый гад знает что-то, чего не знают они, призадумалась Арья, глядя, как император со сдержанной улыбкой шепчет что-то Элизиф. Королева Скайрима, приятно скандализованная, распахнула глаза, и Безликая поняла, что план по превращению Сераны в бастарда, кажется, начинает осуществляться.

 

*

 

Серана не помнила, как вернулась обратно на корабль. Где-то в нетрезвом уме сохранилась смутная картина, как она вплывает в окно каюты, будто перышко на ветру, и ворочалось подозрение, что к этому причастен Вультурьйол. Но после всех бокалов, что она выхлебала на чужой свадьбе, мечтая о своей собственной - обещанной драконами, не кем-нибудь! - бедняжку совсем развезло.

Устав от попыток думать, она плюхнулась в кроватку, даже не раздеваясь и безнадежно смяв праздничный наряд. Наряд, к слову сказать, мама колдовским способом скроила из очередной парадной императорской мантии, которую забраковал отец. В этом вопросе ее родители сходились: вся имперская мода слишком мягкотелая и беззубая, будто зайцы шили. Никуда не годится.

И как же это прекрасно, думала Серана, уплывая в разнеженный сон, как непередаваемо чудесно, что они больше не пытаются друг друга поубивать. Знать бы еще, что с Джоном, и ее счастье было бы полным…

И словно в насмешку над этими размышлениями к ней пришел сон, тяжелый, безжалостный.

Она была в Соборе, вроде бы хорошо знакомом - и все же ином, полуразрушенном, заваленным грудами костей. Вместе с ней был Джон, но совсем чужой, отрешенный; лук в его руках мягко сиял в веере лучей из бойниц, а за спиной виднелся колчан с золотыми стрелами.

Ее отец тоже был там - он стоял перед ними, страшный, окончательно сдавшийся на милость безумия, обреченный. Слова, которые он говорил ей, казалось, не имели никакого смысла, как и ее собственные ответы; все это было неправильно, все было ошибкой, которая лишит их всякого будущего… Но сколько бы она не исходила криком в собственной голове - все должно быть не так, не так! - события шли своим чередом, и вот, обменявшись сквозь зубы последними оскорблениями, лорд Волкихара и Довакин пришли к неизбежному финалу. Бой, который завершит все, бой насмерть.

Первая золотая стрела сорвалась с тетивы и Собор встряхнуло от ярости крохотного солнца, засиявшего при ударе в живое. Серана заслонилась рукой, чувствуя, как маленькое злое светило выжигает ей глаза, и вслепую метнулась за тяжелую каменную опору галереи. Груда костей рядом с ней зашевелилась, стала складываться в ухмыляющийся скелет, откуда-то сверху, бухнув каменными ногами, прыгнула призванная горгулья - и тут же рассыпалась, пораженная еще одной сияющей стрелой. Новое солнце, вспыхнувшее прямо перед девушкой, едва не прикончило ее на месте, но Джон даже не оглянулся, шагнув вперед к противнику.