Дракон и солнце 3. Луна, звезда (СИ)

Книжка была ужасна. Непонятная, жалостливая, увлекательная и возмутительная, а главное - про магию. И немного про драконов, к которым в этом книжном мире люди смели относиться, как к ингредиенту. Неудивительно, что Вультурьйол спалил гнусную книжонку, не разбираясь.

Он читал дальше и дальше, не зная, что солнце уже давно село и снова встало, и лишь когда ему стало казаться, что в глазах у него полно жгучего песка, он наконец-то оторвался от очередной главы и пошел искать кровать, пошатываясь от усталости и переизбытка впечатлений.

Сэму бы эту книжку, подумал он, засыпая и все еще видя перед глазами ровные строчки и сонмища букв. Он ведь хотел быть волшебником…

 

*

 

- Как жизнь, Довакин? - поприветствовал его Партурнакс с ухмылкой, и Джон, встрепыхнувшись, оглядел вершину Глотки Мира, понимая, что к встрече не подготовился.

- Рептильный потенциал, - брякнул он первое, что вспомнилось.

Кажется, он еще ни разу не видел, что Партурнакс так хохотал. Джон сидел в снегу, с любовью озирая рогатого белого исполина, и чувствовал, как щемит сердце - а ведь они бы его в палочку… в палочку!

- Я читал ужасную книжку, - сказал он.

- Да, ужасную, - кивнул дракон.

- Ты знаешь? - удивился Джон.

Партурнакс кокетливо повел крыльями.

- Мне рассказали.

Джон догадывался, кто именно разносит слухи и сплетни за его спиной. Благодаря печати Шеогорат наблюдает за ним и наверняка знает все, что он делает. А потом бежит сюда, чтобы перемыть ему косточки…

- А еще я читал уроки Вивека, - вздохнул он.

- Это я понял, - хмыкнул Партурнакс. - А еще я понял, что ты ничего не понял.

- Мягко сказано, - возмутился Джон. - Этот Вивек вообще не дружит со словами!

- В первую очередь он не дружит с головой, но это неудивительно. Знаешь, - протянул дракон, - он ведь написал все это лишь с одной целью. Признаться.

- В чем? - судейски сощурился Джон.

- Много в чем, - захихикал Партурнакс. - В преступлении, например.

На фоне этих последних слов хихиканье старого дракона выглядело, мягко говоря, неуместным, и Джон позволил себе предположить, что преступление - это далеко не все, чем Вивек мог бы его удивить.

- Да, - довольно плеснул хвостом ехидный гад. - Их там тридцать семь.

- Кого? - Джон уже не знал, что и думать.

- Уроков.

Тут дитя Акатоша расхохоталось настолько ужасно, что Джон заподозрил, что на самом деле он уже давно утонул в глубинах Обливиона и Молаг Бал попросту морочит ему голову. Ну никак не ожидал он от Партурнакса такого сатанинского хохота.

- Ладно, не время сейчас об этом, - унял веселье дракон. - Вивек, конечно, много куда сунулся и много лишнего узнал, но это еще полбеды. Хуже то, что в силу своей ворованной божественности он не сумел удержать при себе то, о чем следовало бы молчать. Он не понимает, что важно, а что нет, и потому говорит и делает что попало. Все они таковы.

- Альмсиви?

Партурнакс фыркнул.

- Они насмешка над всем, что есть истинного. Жалкое зрелище. И весьма трагичное.

- Но ведь то, что он писал, правда, - задумался Джон. - Про колесо… Хотя сверх этого я мало что понял. Какой-то потенциал…

- А ты уверен, что понял хотя бы про колесо? - благодушно усмехнулся Партурнакс.

Джон поразмыслил и признал, что нет, не уверен.

- Колесо, о котором ты говоришь, расположено не в пространстве, а во времени, - наставительно сказал дракон. - А потенциал… что ж, в основе любого мира лежит спираль потенциала. А иначе как он будет развиваться?

Джон все еще не понимал и усиленно морщил лоб.

- Но как одно соотносится с другим? - спросил он. - Колесо и спираль не одно и то же, в чем-то они вообще противоположны…

- Ты бы понял, если бы увидел двемерскую музыкальную шкатулку, - расхихикался Партурнакс. - Со съемными цилиндрами. Были у них такие забавные штучки. Противно бренчали, но забавные… Посмотри на небо: солнце восходит каждый день, но дни не одинаковы. Колесо - это лишь уровень восприятия, оборот по спирали мерой в один день, год или эпоху. Вот только Вивек, бедняга, сам не понял, что увидел.

- А что он увидел?

- Время, конечно. Прошлое и будущее влияют друг на друга, тебе ли не знать, Довакин из других дней. Конечному смертному разуму это представляется змеей, кусающей свой хвост. Вот и ты сейчас идешь по своим же следам, которых еще не оставил.

Джон открыл рот и осел в снегу, вдруг понимая, что именно говорит ему старый мудрец.

- Теперь ты увидел, - засмеялся Партурнакс. - Вивек пытался вернуться в прошлое. Хотел исправить то, что было сделано. Но он не понимал того, что ведомо всем драконам.

- Чего? - спросил Джон, уже зная ответ.

- Свершившееся неприкосновенно. Да. Он пытался исправить то, что уже было сотворено в будущем - а для него в человеческом прошлом, - и время бунтовало, отправляя его в никогда, в кромешный бред за своими пределами. Но ты, - уставился дракон на своего крохотного младшего собрата, - ты другое дело. Тебя не спасет относительность. Не повторяй его ошибок, Довакин. Помни, что будущее неприкосновенно.

- Постараюсь, - пролепетал Джон, с запоздалым содроганием вспоминая свои мысли о том, можно ли убить Харкона.