Дракон и сосиски или Путь к сердцу тёщи

Тут же дёрнула пострадавшим ухом и немного развернулась объевшейся тушкой, чтобы, как бы ненароком, загородить от нашего внимания жирный ляп, что предательски расползался по ковру от ушных манипуляций.

– Дух прав, – согласился Рэй, прекратив созерцание испачканного ковра. – Проклятье на королеве уже почти сто лет, до утра ничего не изменится. Ложись спать. Завтра я до обеда занят буду, а потом весь в твоём распоряжении!

– Слушай мужа, – наставительно произнесла вредная живность, а сама старательно запихивала задней лапой остатки каши на ковре под миску. – Муж плохого не посоветует.

Пока мы с драконом наслаждались десертом – пломбиром с шоколадной крошкой, (знаю, вредно, но как же вкусно!) – Нита сгрузила грязную посуду и выскользнула с тележкой вон. Пломбир закончился как-то быстро. Я с сожалением смотрела на пустую креманку и уговаривала себя прекратить вечернюю обжираловку. И так погрузилась в процесс, что не заметила, как осталась в одиночестве. Очнулась от тихого вопроса горничной:

– Вам помочь переодеться ко сну?

А? Что? Тараканы в голове уже самозабвенно сонно посвистывали, поэтому возобладал здравый смысл: – ночью надо спать! Тем более, я с самого начала собиралась это сделать.

Лёжа в кровати, составляла план на завтра. Вообще, я оптимистический пессимист, как называла меня бабуля. То есть, надеюсь на лучшее, просчитав возможное худшее. Вот этим просчитыванием и занималась под уютное сопение Лушки, что развалилась в ногах, когда в спальне замерцало пятно перехода и оттуда вывалился злющий Рэй в одном полотенце на бёдрах, но с подушкой в руках. Я выгнула в изумлении бровь и многовопросительно уставилась на единственный предмет одежды. Подушка ведь не считается?

– Я не вовремя? – ехидно прошипел этот ящер.

– Ты, вообще, зря, – сонно пробормотала Лушка. – Мы спим.

– Тогда, я вовремя, – не обращая внимания на таксу, он плюхнул свою подушку на МОЮ кровать и заявил: – Сегодня я сплю здесь! Сегодня и всегда!

– В таком виде? – слова дальнейшего возмущения застряли где-то в горле. Это всё, что я смогла выдавить. Взгляд рыжей сразу из сонного превратился в заинтересованный.

– А что не так? – мрачно продолжил брюнетистый гад.

Вот сейчас – гад! У меня же гормоны сейчас с ума сойдут от вида великолепного мужского тела!

– В полотенце? – дозировано выдала ещё вопрос.

– Могу снять! – нагло ухмыльнулся чешуйчатый и … полотенце полетело в стенку.

Мамочки. Нет, скромной девственницей я давно себя не считала, но всё равно, вот ТАК близко от обнажённого мужчины никогда не была. Я зажмурилась, замоталась в одеяло и отвернулась.

– А шо такое? – вопросила Лушка в своей излюбленной манере. – Твоя спальня оказалась занятой? Или не топленной?

– Представь себе – да! – зло огрызнулся Рэй. И уже более спокойно пояснил: – Вышел из душа и уже хотел завалиться, как обнаруживаю в своей постели Игрень! При чём абсолютно голой! Лежит и так зазывно ножкой мне машет, демонстрируя всё, что есть!

– Ух ты! – совсем проснулась рыжая сплетница. – А ты?

– А что я? – Подушка удостоилась рассерженного удара драконовского кулака. – Я ноги в руки и сюда.

– А она?

– Она вскочила и принялась что-то кричать. Вот хвостом чую, что под дверью моей спальни уже целая делегация Лаосских маялась с вечера.

– А на фига это ей? – теперь и мне стало интересно. – Ведь уже объявили о нашей помолвке. Ты, вроде как, занят.

– Вот именно! – В темноте обвиняюще блеснули глаза Рэя. – О помолвке! А, если бы застали нас в таком виде, то пришлось бы мне жениться на ней. И «занятость» тут совсем не помешала бы!

– А я?

– А что ты? Ты иномирянка, пользы государству от тебя никакой, вот и вернули бы обратно в твой мир. Заступиться за тебя же некому.

– А ты? – что-то сердитое кольнуло внутри, но тут же утихло. На первый ряд вышла надежда вернуться домой вот так просто.

– Спи давай, – Рэй также повернулся ко мне спиной.

– Ой-с, пойду я, наверное, – показушно вздохнула рыжая, и тяжело шлёпнулась на пол. – А то тут сроду не выспаться сегодня.

– Эй! – подскочила я в попытке остановить эту сводницу.

– А шо такое? – совсем ненатурально удивилась та. – Меня таки укачивает, ты же знаешь, а матрац упругий, все волны буду чувствовать. И потом, думаю, вам мои советы не нужны, и свечку я держать не собираюсь. У меня лапки! – она продемонстрировала когтистые конечности и направилась к выходу, бормоча поднос, но так, чтобы и мы могли услышать: – Надеюсь, в роду никто не потоптался с многоплодной беременностью, а то сил моих не хватит на хоровые детские вопли.

– Лушка! – завопила я, переваливаясь через Рэя. Неудачно. Запуталась в ночнушке и одеяле попыталась сесть, чтобы не свалиться с кровати.

– Ты ж моя курочка, – промурлыкал мужчина, удерживая меня от позорного падения.

– Кто? – теперь уже взбесилась я. Это он меня курицей назвал? Меня?!

– Точно, «курочка», – захихикала рыжая пакостница. – Ты ж на яйцах сидишь!

Запустив в закрывающуюся дверь подушкой, я замерла, ощутив на попе горячие руки недомужа. И чую, что это гордое звание ему носить недолго, судя по тому, где эта моя часть тела сейчас находится. Вернее, ЧТО под ней.