Дракон и волчица

Полный, грузный мужчина лет сорока пяти, с крупной лысой головой и свиным лицом взял в руку небольшой молоточек и ударил им в гонг. На трибунах прекратился шум и болтовня. Сенаторы были, вроде как, вполне готовы к решению «важных государственных задач». Для многих из них, нынешнее экстренное собрание, созванное Сайрусом Адриапитосом, было единственным поводом выйти в свет, встретить старых друзей и обсудить с ними свежие новости и сплетни. При прежнем императоре Иви I сенат собирался достаточно редко и носил чисто формальные функции. Все, действительно, важные дела давно уже решались в Милане и Константинополе. От сенаторов требовалось лишь, время от времени, собираться в этом здании и за хорошее вознаграждение дружно одобрять решения высших политических игроков и истинных правителей империи. С приходом к власти Фалангуса, сенат и вовсе был практически упразднён, по причине своей абсолютной бесполезности для государства. У нового правителя, очевидно, не было никакого желания играть в эту фальшивую игру в демократию и содержать за свой счёт целую армию продажных и лживых бездельников.

Однако, на этот раз наместнику всё же пришлось уступить законным требованиям Сайруса Адриапитоса и дать согласие на экстренное собрание сената. Конечно, после объявления себя драконокоронованным, его власть в империи была почти безграничной, и он мог позволить себе откровенно плевать на любые законы и традиции. Но нынешнему правителю уже просто не хотелось поднимать новую волну недовольства и ссориться с влиятельным семейством Адриапитосов, которые и без того были на него в большой обиде из-за свержения и заключения под стражу их старшего сына Иви. Сам Фалангус в сопровождении капитана меченосцев Гестора соизволил появиться в стенах сената лишь за несколько минут до удара гонга. Он был явно недоволен всем происходящим. Все эти собрания были для него лишь пустой тратой времени. Хотя… зная Сайруса, всегда нужно было быть готовым к какой-нибудь хитрой и подлой интриге с его стороны.

— И так, давайте приступим.

Оглядевшись по сторонам, Фалангус вдруг резко поднялся со своего места и направился прямиком к трибуне Адриапитосов. Остановился он лишь в полуметре от них и какое-то время просто внимательно смотрел сначала на отца, а затем на сына.

— Я вас внимательно слушаю, герцог. Объясните нам всем, по какой причине вы созвали сенат на это экстренное совещание.

При его приближении, Сайрус поначалу, как будто, весь сник и поёжился. Старый герцог конечно уже много повидал на своём веку и был не из тех, кого можно было так легко смутить или привести в замешательство. Но даже он вдруг почувствовал себя неловко под этим тяжёлым, гипнотизирующим взглядом.

— Видите ли, достопочтенный наместник, меня беспокоит судьба моего старшего сына Иви. Уже прошло несколько месяцев с тех пор, как он находиться в тюрьме, и никто за всё это время даже не предъявил ему никаких обвинений.

— Ах, вот вы о чём… — на какое-то время сенаторам показалось, что Фалангус был даже слегка разочарован ответом, — Значит, это именно из-за него вы прилетели в столицу? Ваши волнения напрасны. Всё это время, ради собственной безопасности, ваш сын находился недалеко от Рима, в крепости Серый Шпиль, которая была отдана в его полное распоряжение. Там он имел возможность вести свой привычный образ жизни. Впрочем, на теперешний момент я не вижу никаких причин, чтобы и дальше держать его в крепости. Вы можете прямо сейчас отправиться в Серый Шпиль, забрать оттуда БЫВШЕГО императора и увести его с собой в Константинополь.

В ответ Сайрус лишь криво усмехнулся. Своим пренебрежительным тоном, наместник явно дал понять, что больше не рассматривает Иви I, как сколько-нибудь важную политическую фигуру. Он был совершенно прав. Его сын и раньше был пустышкой, но зато пустышкой коронованной. Теперь же это просто ПУСТЫШКА, никому не нужная и полностью бесполезная.

— Если у вас больше нет вопросов, я с вашего позволения объявляю заседание сената закрытым.

Фалангус напоследок осмотрел зал и кивком головы попрощался с сенаторами. Затем он уже, было, развернулся и демонстративно направился к выходу, когда сзади снова послышался тихий и размеренный голос Сайруса Адриапитоса:

— Одну минуту, наместник. У меня к вам осталось ещё одно незаконченное дело. Я ничего не прошу лично для себя. Просто хочу, чтобы вы приняли решение важное и нужное всему народу нашей империи.

Фалангус обернулся и с подозрением посмотрел на говорившего. То, что Сайрус вдруг вспомнил об интересах простого народа, явно не сулило ничего хорошего. Обычно все самые алчные и лживые речи в этих стенах начинались именно с таких вот красивых и пафосных слов.

— В чём дело, герцог?