Дракон мелового периода

— Детки, окно откройте, пусть сквозняком вытягивает, — сказала она, впиваясь в нас взглядом. — Что вы делаете? Фотографии смотрите? Саша, покажи Гелечке свой детский альбом. Он маленьким такой смешной был, пухленький…

Я попыталась спрятать Сашину фотографию в карман, но зоркие глаза тети Наташи тут же ее заметили. В ситуацию она въехала с лету.

— Саша, что же ты такую плохую фотографию Гелечке подарил?! Девушке надо дарить такую, где хорошо получился, чтобы она на нее смотрела, и душа радовалась…

— Мам, отстань, пожалуйста, — с тоской произнес Саша. — Открою я окно, открою.

— Мне для созерцания, — попыталась объяснить я.

— Ах, да что уж там созерцать, и покрасивее мальчики встречаются… Хотя и наш не из последних — слава Богу, в мать пошел, а не в папашу…

Не зная, куда деваться от бестактных намеков тети Наташи, я заторопилась на выход. Меня провожали сахарными улыбками и приглашениями заходить почаще. Кажется, тетя Наташа уже примеряла на себя роль свекрови. Саша, тоже вышедший меня проводить, стоял в дверях и усмехался, глядя на меня как-то странно. Я быстро ушла, злая и пристыженная. «Небось тетя Наташа решила, что я выпрашиваю у ее сынка на память фотографию, потому что влюбилась в него, — с досадой думала я. — И предлог такой дурацкий сочинила, что нарочно не придумаешь. Созерцание, надо же! Можно подумать, что кто-то мне поверит…» Тут я вспомнила Сашины косые взгляды, и меня бросило в дрожь, — я неожиданно поняла, что Саша тоже мне не поверил! Боже мой, ужаснулась я, все один к одному — сначала «Мираж», теперь еще и фотография! Что он обо мне подумает?! «Да наплевать мне на его мнение», — ожесточенно решила я и пошла на автобусную остановку. Я собиралась поехать к Джефу, поговорить с ним о вампиризме и что-нибудь наконец съесть.

19. Подготовка к бою

Джефа я застала на работе, то есть в вагончике. Он валялся на кровати прямо в обуви, читая какую-то бульварную газету. Я бросила взгляд на стол и с радостью обнаружила там надкусанный батон и целую связку охотничьих колбасок.

— Солдат спит, служба идет! — приветствовала я его. — Пока ты тут валяешься, всю библиотеку растащат.

— Ты чего так рано? — спросил Джеф, складывая газету. — Случилось что-нибудь? Как рука?

— Воспалилась, а больше ничего.

Я показала рану. Сторож внимательно ее рассмотрел. Потом долго вглядывался в лицо. Наконец он от меня отстал. Вид у него был недовольный.

— Не понимаю, — хмуро сказал он. — С виду никаких изменений.

— А должны быть? — спросила я, протягивая руку к колбасе.

— Должны, — вздохнул Джеф. — И я их не вижу, что очень плохо. Мне бы не хотелось, чтобы они вдруг всплыли в самый неподходящий момент.

— Думаешь, я должна стать вампиром?

— Ох, не знаю… Чего ты так вцепилась в колбасу?

— Просто так получилось, что я сегодня целый день не ела. То одно, то другое. Поделишься?

— Запросто. Только не откусывай от батона, сделай бутерброд. Вот там складной ножик возьми…

Я повертела в руках колбасу и вспомнила, что собиралась рассказать Джефу о ночном кошмаре. Джеф выслушал с напряженным внимание А потом сделал нечто неожиданное и глубоко меня возмутившее. Он выхватил из моих рук колбасу и батон и положил их на другой край стола.

— Так, говоришь, целый день тебе что-то мешало поесть?

— Это же случайность…

— Не бывает таких случайностей. Придется тебе сегодня попоститься.

— Что за издевательство? Зачем?

— На всякий случай, — сказал Джеф. — Считай, что это интуиция. И сядь вон на тот ящик, подальше отсюда, чтобы я все время тебя видел.

Я, надувшись, села на указанный ящик. Джеф устроился напротив и впал в глубокую задумчивость.

— Сегодня вечером что-то будет, — изрек он после продолжительного молчания. — Зреет что-то очень серьезное.

— С чего ты решил?

— Мне почему-то захотелось прибраться в вагончике. Это неспроста.

Я хихикнула:

— Да уж, загадочное желание.

— Я подобрался слишком близко к разгадке, — продолжал Джеф, игнорируя мои слова. — И сам этого не заметил, вот что плохо. И упустил инициативу.

— О чем ты болтаешь? — не выдержала я.

— Об этом, — Сторож кивнул на мой укус. — Против меня сделан ход, а я даже не знаю, как на него реагировать…

Неожиданно Джеф встал, взял со стола складной нож, собрал свои длинные волосы в хвост и одним движением отрезал его. Укороченные патлы тут же в беспорядке рассыпались вокруг его лица.

— Это еще зачем? — опешила я.

— Ты еще не поняла, что тут творится? Это сигнал — я вступаю в битву.

— Сегодня будет какая-то битва?!

— Она уже началась, — нетерпеливо сказал Джеф. — Еще вчера ночью. А сегодня, возможно, закончится. И может быть, даже нашей победой.

— А с кем битва-то?

— Не знаю, — мрачно бросил Джеф, — С теми, ето сторожит подходы к библиотеке. Ладно, хватит впустую протирать штаны. Бери веник за дверью и подметай, а я пока выкину мусор. И помни: ничего нельзя есть.

* * *