Дракон моего сердца

Передав теплую шубу прислуге я поторопилась войти в натопленную гостевую комнату.  В целом убранство было сдержанным, Обои в мелкий цветочек, тяжелые шторы на окнах. Судя по развешенным картинам, семья имела не только хороший достаток, но и вкус.

— Лариса Матвеевна! — Вячеслав горячо поцеловал мои руки, приблизившись, как мне показалось, слишком близко.

Его родители приняли меня с не меньшим трепетом, а госпожа Тоцкая была настолько мила, что это даже удивляло. Она супротив своих правил не жаловалась на девиц, а только говорила своему мужу, насколько же хороша я, или посмотрите какой прекрасный вкус у Федоровых. Меня это крайне смущало.

Температура в комнате не позволила прятаться под шалью и мне пришлось снять с себя платок, госпожа Тоцкая по видимому так замерзала  из-за непогоды, что в доме было натоплено до такой степени, что стало душно.

— Дорогая наша, давайте подождем еще нашего Анатолия. Такой конфуз с дорогами, все опоздали, даже князь! — всплеснула руками Тоцкая и подала мне горячий чай.

Я бы предпочла холодную воду, несколько стаканов.

— Благодарю.

— А вот и Толя, — поднялся на встречу господин Тоцкий и поприветствовал молодого студента.

Расшаркавшись и приложившись к рукам дам, Анатолий присел рядом, на несколько мгновений опередив Вячеслава. Тоцкий дипломатично промолчал, поскольку до прихода гостя он сидел рядом, спрашивая о моем здоровье.

— Может мы уже пойдем к столу, матушка? Сомневаюсь, что князь сможет присутствовать на обеде.

— Да, наверное, — растерянно пробормотала госпожа Тоцкая, — жаль, что князь к нам не присоединиться, возможно, занят. Столько домов открыли свои двери.

И мне стало ее жаль, правда, она так гордилась знакомством с Гилмором, но зато я перевела дух и только мы поднялись, чтобы прошествовать в столовую, как прогремело знакомым баритоном:

— Прошу прощение за опоздание.

Тоцкая бросилась навстречу дорогому гостю, а я заметила, что мне резко стало холодно, а потом снова жарко.

Все же Гилмору досталось больше внимания. За столом меня посадили между двумя князем и Вячеславом, который тут же принялся ухаживать, подавая то поджаренные хлебцы, то соления, которые их кухарка производила из выращенных овощей в летней усадьбе.

— Наслышан, что вы себя плохо чувствовали накануне? — так я и знала, что драконище не будет молчать и обязательно постарается задеть.

— Да, Лариса Матвеевна, как вы? — поддержал князя Анатолий.

— Спасибо, мне уже лучше, —я натянула улыбку, а плечо стало опять подергивать, когда уже это недомогание пройдет. Я тронула щеки. Духота, а в столовой, так вообще становилось невыносимо жарко.

Разговор плавно перешел на погоду, которую я обвинила в своем состоянии.

— Вы правы, дорогая Лариса, — согласилась Тоцкая, — я так и не могу согреться, а эта стужа настолько нетипична, что в пору обвинить небесную канцелярию в насланную кару.

Анатолий не разделял мнения хозяйки дома:

— Ну какие грехи могут быть у тех, кто находится в нашей компании все приличные люди? — я скосила глаза на князя, мне казалось из нас всех он образчик греховности, а провокационные подарки, что он позволил себе прислать, только это подтверждали. 

— Я например верю, что небесные тела, передвигаясь в космической материи, могут влиять на погоду! Что вы думаете об этом?

Гилмор улыбнулся:

— Вы совершенно правы, господин Шукшин, я склонен согласиться с вами. Погодные условия меняются не из-за божественного провидения, а ее поведение продиктовано некими правилами. Например, сто лет назад не было так тепло, как мы можем наблюдать сейчас.

— Откуда вы это можете знать? — задал вопрос Вячеслав, осторожно подкладывая мне на тарелку какую-то улитку. Терпеть их не могу, а вот если бы вот ту ватрушку…

— Драконы живут очень долго, уважаемый, — князь нагло забрал с мой тарелки улитку, закинув ее к себе, затем он протянул свою длинную ручищу и схватил ватрушку, которую я себе облюбовала, — поэтому я могу сказать, что все помню…

Ватрушка приземлилась ко мне на край тарелки. Я бы с удовольствием откусила бы ее карамельный бочек, если бы не застряла под перекрестными взглядами двух мужчин. Если я возьму ватрушку, то обижу Вячеслава и порадую Гилмора. Плечо уже не просто дергало, оно стало невыносимо гореть под атласом платья.

— Прошу прощения, — находиться между этими двумя, равно как и в душной комнате ужасно.

— Конечно, моя дорогая! — спохватилась Тоцкая, — Арина вас проводит.

По видимому она подумала, что мне требуется комната для уединения, но я отпустила девушку, рукой показав, что мне необходимы выйти на улицу. Внутренний садик дома был маленьким, но уютным, в нем не дуло, как снаружи и крупные снежинки, опускаясь прямо на голову, остужали и приносили облегчение.

Я сделала шаг с крыльца и очутилась в пушистом снегу, странно, но холод не обжигал, наоборот нес нежную прохладу, как раз то, что нужно, наклонилась и с удовольствием воткнула руки в снег, набирая его полные горсти. 

— Вот вы где спрятались.

Я вздрогнула:

— Не могли ли бы вы заранее оповещать о своем присутствии, князь? — раздраженно произнесла я, распрямляясь и стряхивая снег с рук.