Дракон на краю света

И все же внимание Релкина стало ослабевать. Взгляд его отупел. Мальчик становился все апатичнее.

Рибела заметила это и вынуждена была остановиться.

– Что с тобой происходит? – воскликнула она.

– Я сегодня ничего не ел.

Рибела удержала первые слова, пришедшие ей в голову. Слишком резки они были. Она вздохнула и прошептала молитву Матери.

– Да, конечно.

Ей пришлось признать, что еда необходима даже для нее. Тело молодой Ферлы тоже проголодалось.

Релкин поднялся и направился к кладовке в кухне. Там ничего не оказалось, в буфете тоже. Ферла приносила свежие плоды и фрукты из леса каждый день. Рибела, конечно, понятия не имела, какие фрукты тут съедобны. Релкин пожал плечами. Легкая жизнь, похоже, кончилась, нравится ему эта мысль или нет. Он отправился к деревьям. Вернулся он с обширной коллекцией плодов, которые, как он помнил, собирала Ферла. Сел в беседке с ножом и несколькими мисками и принялся кромсать плоды и фрукты и разбивать лиловые бобы.

Рибела принесла кувшин воды. Релкин мрачно жевал. Лиловые бобы не были так хороши, как те, что приносила Ферла. Похоже, она знала, какие из них зрелые. Порой юноша надеялся, что Ферла еще очнется и прогонит колдунью. Когда это тело двигалось, Релкин по-прежнему видел лишь его красоту и изящество, и в нем вновь просыпалось желание.

Рибела вспомнила голос Лессис и то, как она учила обращаться с мужчинами, особенно молодыми: «Будьте понимающими, сестры». Так она всегда говорила.

Но Рибела готова была поклясться Дыханием, что это не всегда просто. Она съела несколько кусочков фруктов. Процесс пищеварения слишком груб и никогда не занимал внимания Рибелы. Она вздохнула, вспомнив, что сюда ее привел долг.

– Прости, молодой человек. Ты жил в идиллической грезе, так внезапно оборвавшейся. Я вижу, как тебе плохо, и думаю, что это вполне понятно. Но тебя зовет назад долг. Ты остаешься солдатом легионов Аргоната. У тебя есть дело.

Релкин устало пожал плечами:

– Не знаю, Леди, иногда все это кажется просто невозможным. Мы старались вернуться к легионам. Не наша вина, что мы отстали. Я хочу сказать, что вулкан так далеко зашвырнул нас в океан, что мы больше не видели острова. Мы вышли на берег и пошли на восток. Мы были в джунглях. На севере отсюда.

Он хлопнул себя по колену и криво улыбнулся:

– Снова. Я забыл, что не знаю, где я сейчас.

– Это иллюзия, мальчик, мир фантазии, созданный лордами Тетраана.

– Так мы в Мирчазе?

– Ах, нет. – Рибела поняла наконец, что не больше Релкина знает, где расположен этот мир. Ее астральное заклинание предполагало постоянную связь с телом в далеком Кунфшоне. Теперь связь порвалась, и колдунья заблудилась.

– Так мы не в Мирчазе?

– Правильнее было бы сказать, что единственный выход отсюда лежит через звенья Игры, на которых лорды сфокусировали энергию. Эти звенья лежат в Мирчазе.

Релкин пожевал губами, осмысливая услышанное.

– Ладно, я понял. Единственный путь отсюда лежит через Мирчаз, значит, мы как будто бы в Мирчазе, потому что это единственное другое место, куда мы можем попасть.

Она кивнула.

– Ну так вот, мы были севернее Мирчаза. Мы старались выйти к устью реки, которая течет с юга на север. Так мы шли, пока не наткнулись на реку, которую искали. Мы пошли вниз по течению и там наткнулись на эту лодку, а в лодке нашли Лумби.

– Лумби?

– Девушку арду, в плохом состоянии. Раненную в плечо.

– Вы нашли девушку, одну в Землях Ужаса?

– Девушку арду, хвостатого народа. Мы позаботились о ней, и через некоторое время она поправилась.

– Хвостатый народ? О, они настоящие?

– О да.

Рибела была в восхищении. Даже в ее возрасте можно узнать о мире новое.

– Как же эта девушка выжила одна?

– Она плыла по течению неделю. Сначала у нее было немного еды, но потом еда кончилась, а рана стала гноиться и непременно привела бы к смерти. Я прижег ее, а потом продезинфицировал. Тело Лумби было сильно обезвожено и истощено.

– Она выжила?

– О да.

Релкин невольно сказал Рибеле больше, чем хотел. Пока он рассказывал историю Лумби, Рибела чувствовала, что девушка эта сексуальна и что Релкин говорит о ней с любовью и привязанностью. Мысль эта странным образом вызвала у Рибелы дрожь. Поражаясь своим чувствам, Королева Мышей заметила возбуждение, вызванное у нее драконопасом. Он был молод, красив и неглуп. А его худощавое тело обладало свежестью юности и уже обозначившимися мускулами зрелости. Все это будоражило нервы колдуньи, когда она глядела на юношу Что происходит? У нее никогда не было этих примитивных желаний. Она была далека от грубых телесных материй.

Наконец она вспомнила, что находится в теле Ферлы, а не собственном, и что эти животные чувства тоже ей не принадлежат. И все же возбуждение не проходило. Не менее половины тысячелетия прошло с тех пор, как Рибела допускала сексуальные мысли в свою голову, но вот теперь это снова случилось.

– И что же, девушка выжила и попросила тебя пойти с нею в ее страну? Ты рассчитывал прожить там счастливо остаток жизни?

Релкин развел руками и рассказал о кампании против работорговцев.

– Понятно, – покачала головой Рибела.