Дракон на краю света

– Нам нужно разделиться. – Релкин решил добиться, чтобы его выслушали. – Большинство пойдет на север, но медленно – из-за тех, кто слаб и нуждается в отдыхе. Мужчины же и, возможно, самые крепкие женщины пойдут на юг со мной и драконом. Мы спустимся по реке, найдем лагерь работорговцев и освободим узников.

– Откуда ты знаешь, что нужно искать еще один лагерь? – выпалила Юнс.

– Не один же здесь лагерь. Все об этом говорят.

– Правда, – сказал Норвул.

Релкин показал на реку.

– Эта река внизу широка и глубока – так я слышал.

Норвул кивнул.

– Это река Черного Угря. С другой стороны ближайших гор она широка и глубока.

– Тогда их лагерь там. Я в этом уверен.

– Значит, нам нужно туда идти и освободить пленников, – заключил Норвул.

Иуунс зло фыркнула. Затем они с Юнс двинулись прочь.

– Будут неприятности, – сказала Лумби.

– Не понимаю, – ответил Релкин.

– Они не доверяют тебе. Для них все бесхвостые – зло. Иуунс и Юнс прожили долгую жизнь и всегда знали одно: когда приходят бесхвостые, они убивают арду и делают из них рабов.

– И даже несмотря на то, что я освободил их от шайки работорговцев, они не могут поверить, что я стараюсь им помочь?

– Мужчины пойдут с тобой. Мы знаем, что должны найти все лагеря работорговцев, какие сможем, и освободить наших людей, – заявил, выпрямляясь, Норвул и отошел от костра.

Релкин и Лумби остались одни – похоже, впервые за все эти дни.

– Мне не хватает кое-чего, – сказала Лумби.

– О да, мы и не знали, как была хороша наша жизнь, правда?

– Лумби думает, что жизнь была очень хороша.

– Я тоже. И клянусь богами, мне не хватает этой жизни. – Он поколебался с минуту. – Лумби, я хочу спросить тебя кое о чем.

– О чем спросить?

– Ну, может, мне остаться здесь с Лумби, присоединиться к арду?

И когда он говорил это, образ Эйлсы, дочери Ранара, прошел перед его внутренним взором, чуть не парализовав язык.

– Нет, Релкин, мы не сможем стать родителями. Ты не арду. Да и в любом случае ты обещался другой. Ты много раз говорил мне об этом.

– Но я могу и не вернуться к ней живым. Она может подумать, что я погиб, и выйти замуж за кого-нибудь из своего клана. Я не могу винить ее.

Лумби бросила на него злой взгляд:

– Нет. Ты говоришь все это, но Лумби знает, что ты уйдешь.

– Ну так, может, Лумби пойдет со мной?

Лумби рассмеялась, ее белые зубы сверкнули двумя правильными кривыми.

– Лумби – идти в широкий мир? О нет, я буду там единственной в окружении бесхвостых. Ты же говоришь, что нигде нет таких, как Лумби, только такие, как Релкин. Лумби не нравится эта мысль. – Она решительно кивнула. – Но нравится Релкин. – Улыбка ее вернулась.

Релкин рассмеялся было, но вовремя взял себя в руки. Слишком много посторонних глаз было вокруг; следовало вести себя с максимальной осторожностью, чтобы не возмутить многочисленных старейшин, имеющих власть над этими людьми. И ни в коем случае нельзя было торопиться.

– Это и вправду хорошо, – тихо проговорил он, – но сначала нам нужно закончить все дела. Нужно освободить как можно больше арду из этих ужасных лагерей.

– Ты пойдешь вниз по реке с мужчинами и Базилом?

– Мы пойдем. Хорошо бы захватить несколько больших барок. Удастся сберечь гораздо больше времени, да к тому же нагнать настоящего страху на рабовладельцев, выдав Базила за лесного бога.

– Лумби тоже пойдет.

Релкин знал, что отец и мать Лумби еще не найдены. Норвул, Поллс, Омми и еще некоторые из рода Лумби были захвачены на охоте. Эррис, Уйс и другие были взяты из семейного лагеря. Лумби тогда ранили, и она сбежала в каноэ.

Релкин и не пытался отговаривать девушку. Он знал, что Лумби не станет слушать возражений.

Той же ночью он, тщательно подбирая слова, посвятил в свои планы Базила и мужчин арду; те, в свою очередь, выразили желание идти с ним. Отобрал Релкин лишь две дюжины – крепких взрослых мужчин, у каждого из которых недоставало кого-нибудь из семьи. Остальным предстояло пойти на север с основной группой. Идти они будут медленно. Маленький же отряд, уходящий к югу, должен торопиться изо всех сил.

В состав отряда вошли также пять молодых сильных женщин. Были возражения, но женщины настояли. Они лишились семей, и это было самым главным аргументом. В бою от них пользы мало, зато они могут выискивать и готовить пищу. В любом случае с этим они справятся лучше мужчин, которые в основном охотятся.

Разделили оружие. Забрали все необходимое для нападения – мечи и металлические топорики, оставив несколько длинных копий и ножей остальным для защиты от пуджиш.

Утром начались дожди. Обе группы наскоро перекусили под нависшими небесами и непрекращающейся моросью.

Военный отряд вооружился семью мечами, двенадцатью металлическими топориками, шестью длинными ножами и шестью копьями. Арду при каждом удобном случае тренировались с новым оружием, но были все еще неловки, привыкнув в своих межплеменных стычках к дубинке. Обретя свободу, каждый из мужчин немедленно вырезал себе новую боевую дубинку. Острые стальные лезвия оказались куда более пригодны для такой работы, чем прежние кремневые орудия. Новые дубинки получились увесистыми и аккуратными.