Дракон на передержке

– Как к чему? К ДНК. Структура клетки сохраняется даже у мамонтов, по хорошему высшие маги Земли могут их восстановить. В параллельном мире даже овцу из клетки сделали.

– Хм, по-твоему, я овца?

– Ну, если ты была девушкой, деревом, коконом и бабочкой, то что мешает? – хохотнул Яри.

Дианора мысленно пожалела, что бабочки не кусаются. А этот хулиган перестал смеяться и мигом стал серьёзным. Затем аккуратно, не касаясь, с помощью своих ассурских теней поднял с земляного пола немногочисленные останки принцессы Эль Дианоры. Те не рассыпались, оказавшись в зелёном «желе». Яри дотронулся до ключа на шее, прошептал заклинание и взмахнул рукой. В проёме на месте двери в подвал образовалась другая, голубоватая, а за ней пол в чёрно-белую клетку.

– Мир неформ ждёт, – объявил Яри и, прикрывая Дианору растопыренными пальцами, чтобы не снесло сквозняком, прыгнул.

* * *

Дианора отключилась. Никто, кроме Хранителя Ключей не остаётся в сознании при переходе. Яри ловко приземлился в своих временных владениях – телесного цвета массе, которая растеклась под ним ровным, будто пластиковым полом. Хватило мысли, и в полу выросла метровая подставка. С помощью воображения Яри растянул её, превращая в кушетку – такую, как видел в мире Лары. В углубление по центру с нежностью положил бабочку и позволил теням рядом выложить древние кости. Сердце Яри заходилось от волнения. Получится ли? Какой она будет? Или правда вместо девушки выйдет что-нибудь типа Куся?

Маг вдохнул-выдохнул и привёл мысли в порядок – иного всё равно не дано, тело бабочки умирает. Маги бессильны, да и люди в параллельном мире нормальное клонирование не изобрели, только болтают. Яри произнёс молитвы Великой Матери и Масавру, затем нарисовал в белом мареве воображением дверь и открыл её.

Выглянул из неё наверх и, увидев ожидающих в черно-белом предбаннике, друзей, крикнул:

– Давайте!

Далгар и Лара взялись за руки и прыгнули на раз-два-три. Сверкнула энергия перемещения. И друзья материализовались на полу перед Яри. Он привёл их в чувство сразу же – незачем время терять.

– Где она? – спросила Лара, поднимаясь.

Яри отступил, показывая спящую Дианору.

– А если не получится? – спросил Далгар.

– Должно получиться, – ответил Яри. – Иначе вам дружно придётся родить дочку и каким-то образом притянуть мою волшебную бабочку. Сумеете?

– Лучше сейчас, – согласился Далгар.

– Пусть у нас всё получится! – воскликнула Лара. – Ты молодец, Яри, уже совершил невозможное: влез в такие исторические дебри! Я просто в восторге!

Яри пожал плечами, внезапно лишённый какого-либо бахвальства, и отступил.

– Творите.

– А ты представляй её, – предложила Лара, – такую, как во сне.

– Нет, – мотнул головой Яри, – я пробовал так. Ничего не вышло. Пусть она будет такой, какой будет. Приму любую.

Хранитель ключей отступил ещё на шаг, пропуская вперёд друзей, и замер.

Далгар взял Лару за руку, что-то шепнул на ушко или даже поцеловал. Лара взглянула на него и звонко рассмеялась. Яри боялся помешать даже мыслью, и чтобы не думать ни о чём, принялся считать золотые смешинки, взлетевшие фонтанчиками над их головами: одна, две... десять, двадцать... Далгар с непривычно нежным выражением лица взглянул на смех любимой и выдул в него белое облачко пара.

«Сорок... пятьдесят... сто...» – считал мысленно Яри, понимая, что стоит у черты.

Сейчас или никогда.

Золото в белом облаке искрилось, сияло, расширялось и вспыхивало снова, как праздничный фейерверк. Белая масса вместо потолка превратилась в звёздное небо, и серебристые-золотые искры слились вместе, будто созвездия, потекли и закружились в знаке бесконечности. Скоро уже ничего бесцветного и бесформенного вокруг не было. Они стояли в ярком звездном пространстве, будто в собственном уголке вселенной. Далгар светился золотом, Лара водила руками над «кушеткой», а Яри не решался взглянуть. Он считал и понимал неумолимо:

«Это счастье, что мир подарил ему жизнь рядом с такой красивой душой даже тогда, когда он был этого не достоин. Она умирает. Осталось день-два резерва, и сознание Дианоры улетит... Навсегда».

Триста сорок пять... триста сорок шесть... триста сорок семь...

Лара не останавливалась. Как долго. Неужели и теперь волшебство Бальигорхи не поможет?

Четыреста двадцать пять, четыреста двадцать шесть...

«Что бы он отдал за возможность побыть ещё вместе? Да что угодно, даже сердце!» – думал Яри, снова сбиваясь со счёта. И тёплое чувство в груди стало таким большим, невыносимым, объёмным, что Яри не выдержал. На глазах его выступили слёзы, а с ними вырвалось огромное чувство – ЛЮБОВЬ. Даже не к женщине, к душе! Бывает ли так? Но ведь было же! Роднее никого нет и быть не может, – чувствовал каждой клеткой Яри и задыхался от слёз.

И произошло чудо – слёзы с его щёк вдруг превратились в алмазную крошку и тоже взлетели вверх, смешались со звёздами над головой и с золотым смехом Лары.