Дракон на войне (Дракон и Джордж IV)

Он повернулся, чтобы Секох рассказал ему, о чем идет речь, но вспомнил, что тот улетел вместе с молодым драконом передать послание.

- Ха! - неожиданно выдохнул ему в ухо Рррнлф. - Это Эссессили. Высказывает, что он о них думает!

- Я его не понимаю, - сказал Джим.

- Он использует уйму глубоководных слов, - объяснил Рррнлф, - но я согласен с каждым из них. Окажись он сейчас в моих руках, я позволил бы ему жить до тех пор, пока он не заговорит по-другому!

- Что он им говорит? - спросил Джим.

- Говорит? - повторил Рррнлф, с удивлением взглянув на него. - Он просто пытается устыдить их и заставить вернуться и сражаться. Это, конечно, не получится.

Рррнлф должен был знать змеев. Но Джим видел, что Эссессили явно добился кое-какого успеха. По крайней мере, змеи приостановили бег к лесу и начали собираться вокруг своего вожака. Вскоре Эссессили взобрался на спины трех змеев и опять начал ораторствовать.

Теперь Рррнлф засмеялся. Джим удивленно посмотрел на него.

- Он интересуется, змеи они или морские звезды, - пояснил Рррнлф.

- Морские звезды? - недоуменно повторил Джим.

- Конечно! - ответил Рррнлф. - Ты бы хотел, чтобы тебя назвали морской звездой?

- Ну... - Джим не мог объяснить, что лично он не видит ничего оскорбительного в том, чтобы его назвали морской звездой.

- Конечно, - продолжал Рррнлф, - это ничего не даст. Морских змеев ничем не пристыдить. Ни у кого из них нет ни капли совести.

- Нет совести? - недоверчиво переспросил Брайен, наконец-то прервав собственный крик (он орал "В атаку! В атаку!" во всю мощь своего голоса). Вообще?

- Конечно, - сказал Рррнлф. - Их интересует только, что произойдет в течение их жизни и как им получить все самое лучшее, пока они живы. Не существует такого, за что они готовы были бы умереть.

Брайен, похоже, был шокирован. Затем его лицо стало твердым. Он повернулся к своим друзьям рыцарям:

- Так возблагодарим же Всевышнего, господа, за то, что у нас есть честь, Англия и наше оружие, и мы скорее умрем, чем посрамим их.

Джима странным образом тронули эти слова. Он ни минуты не сомневался в Брайене. Под оружием Брайен подразумевал все, чем он владел, все, что отстаивало его личную честь, честь его семьи, и прочее, что в душе Брайена и остальных было связано со званием рыцаря и благородного человека.

Если честно, Джим не мог присоединиться к нему и сказать, что готов умереть за то же самое. Джим задумался: а за что же готов умереть он. Он не мог твердо сказать, что верит в Бога. Он не был настоящим англичанином и даже настоящим рыцарем.

Однако он инстинктивно чувствовал, что есть что-то, за что он готов умереть. За Энджи, конечно. А за что еще? Ничего другого не приходило в голову, но его не оставляло навязчивое ощущение, чем-то напоминающее веру.

Но веру во что?

Эта мысль задела его. Джим знал, что он идеалист и оптимист, когда дело касается человечества. Он верил в будущее человечества, далекое будущее, намного дальше двадцатого столетия, из которого он прибыл. Возможно, это - он слегка смутился - и было его верой. Во всяком случае, ничего другого он не смог придумать: вера в человечество, как бы наивно это ни звучало.

Внезапно послышался громкий стук. Вернулся Секох, в когтях одной из лап он держал завязанный мешок, в котором могли быть только французские драгоценности.

- Милорд, я заскочил в твою комнату и взял это. Они тебе могут понадобиться.

Джим сразу забыл обо всем, что крутилось у него в голове. Он повернулся к болотному дракону:

- Вот и ты! Секох, просигналь другим посыльным. О.., хорошо, что ты подумал о камнях. Держи их при себе. И с этого момента не отлучайся от меня, ладно?

- Конечно, милорд.

Джим повернулся к Рррнлфу:

- Что сейчас говорит Эссессили?

- Он... - Рррнлф прекратил хохотать. - Он говорит, что им известно: один на один они не уступают любому дракону. Предлагает вызвать тебя на поединок, чтобы доказать это. Сказал, что если он сможет сделать это, то они должны поверить, что тоже могут, а их ровно столько же, сколько драконов.

У Джима все похолодело внутри. Он повернулся к Каролинусу:

- Каролинус! Ты должен что-то предпринять!

Каролинус, который уставился куда-то вдаль над головами змеев, будто смотрел сквозь деревья на другой конец света, повернулся к Джиму. Казалось, кожа плотнее обтянула его кости. Он выглядел невыносимо усталым и старым Джим еще никогда его таким не видел. Каролинус будто подошел к порогу своей выносливости.

- Нет. Что я могу сделать? - безразлично произнес он. - Ты спрашиваешь со своего учителя, голубчик? - Он отвернулся от Джима и опять уставился куда-то за деревья.

Джим застыл в немом удивлении. Он почувствовал, что к его локтю притронулись, повернулся и увидел Энджи.

Энджи приложила палец к губам и отвела Джима на несколько шагов в сторону.

- Он стал таким же, каким был недавно, - прошептала она. - Я думаю, лучше оставить его в покое и посмотреть, не выйдет ли он из этого состояния сам.

- Но он нам нужен, - сердито прошептал Джим.

- Ну, в таком состоянии, в каком он находится сейчас, от него никакой пользы! - возразила Энджи.

Джим повернулся к Рррнлфу: