Дракон на войне (Дракон и Джордж IV)

- Боюсь, что так, - прошептал в ответ Джим. - Но это непросто. Когда мы войдем, все будет решать не сила или умение владеть оружием, а магия. И вся трудность в том, что, как заметил Каролинус, магия Экотти не такая, как моя. Его магия создана для нападения. Моя пригодна только для защиты. Для того чтобы защититься от предстоящей атаки, нам нужны особые условия.

- Я могу пронзить Экотти стрелой отсюда, через приоткрытую дверь, предложил Дэффид.

От этих слов Джиму сделалось не по себе. Это хорошее прагматическое решение для четырнадцатого столетия - застрелить безоружного врага без предупреждения, коли таков простейший способ управиться с ним. Но воспитание двадцатого века восставало против этого.

- Нельзя убивать Экотти, пока мы не выясним, что он может нам рассказать. Помните, что сказал Каролинус? - возразил Джим.

- Правильно, - сказал Брайен. - Вспомни, Дэффид. Существует главный мозг, найти который и является нашим первым долгом. И возможно, Экотти знает, кто его и где его найти.

- Ты прав, сэр Брайен, - согласился Дэффид. Он повернулся к Джиму:

- Тогда что посоветует милорд?

Джим покачал головой:

- Дай мне немного подумать.

В голове у него все еще крутилась идея как-нибудь отвлечь внимание Экотти, чтобы тот не смог применить свою магию, пока Джим не применит свою. С рисунком ничего не получилось. Использовать магию из-за двери слишком рискованно. Бодрствующий Экотти несомненно почувствует применение магии в соседней комнате, даже если дверь будет закрыта. А одна из разновидностей гипноза на него не подействовала. Джим задумчиво нахмурился.

- ..de l'audace, - пробормотал он, - encore de l'audace, toujours de l'audace...

Он не знал, почему ему на память пришли слова Жоржа-Жака Дантона, одного из руководителей Французской эволюции в восемнадцатом веке, может потому, что они сейчас находились во Франции, хотя и совершенно иной, во Франции четырнадцатого столетия.

- Прошу прощения, - робко сказал Секох, - милорд творит еще одно заклинание?

Конечно, подумал Джим, для его друзей эти слова - полная бессмыслица, здесь, где все, включая животных и обитателей моря, говорят на одном языке, который ничего общего с французским не имеет.

Но они говорили и не на английском. По крайней мере, не на том английском, который знали Джим и Энджи, хотя оба и владели этим языком так же свободно, как своим родным, с того самого момента, как попали сюда.

В любом случае он не видел смысла переводить свои слова четверым друзьям. На языке, который они понимали, эти слова звучали бы так: дерзайте, продолжайте дерзать и не прекращайте дерзать.

Пусть остальные думают, что он произнес магическое заклинание. Это придаст им уверенности, что он знает, что делает. В голове у него внезапно созрел рискованный план.

- Я думаю, - сказал он остальным, - нам надо войти в соседнюю комнату, будто мы лучшие друзья короля и Экотти.

Глава 21

- Для начала, - сказал Джим, - спрячьте свои веточки, как я спрятал свою.

Они послушались.

- Теперь, - прошептал Джим Дэффиду, который стоял слева от него, запомни: как только я остановлюсь перед Экотти и королем, ты сделаешь рывок, я имею в виду, пробежишь в дальний угол комнаты. Я хочу на секунду завладеть вниманием Экотти и отвлечь его. Брайен, Жиль, Секох, следуйте за мной.

Дэффид кивнул.

- Хорошо, - сказал Джим, - начали! Все пошли.

Они вошли.

- Счастлив вновь видеть ваше королевское величество! - доверительно и радостно сказал Джим, заходя в комнату. - Возможно, ваше величество меня не помнит...

Король и Эскотти быстро повернулись и с удивлением уставились на него.

- ..но мне выпала высокая честь снова встретить ваше величество. Я сэр Джеймс Эккерт, Рыцарь-Дракон, тот, кто собрал драконов, которые помогли предотвратить вторую битву при Пуатье, если ваше величество помнит. Эти два рыцаря со мной...

Джим принялся представлять Брайена и Жиля, а сам тем временем приблизился на расстояние вытянутой руки к королю и колдуну. Он не поклонился королю, хотя Брайен и Жиль инстинктивно сделали это.

В тот момент, когда они остановились, Дэффид выскочил из-за спины Джима и бросился в дальний конец комнаты. Экотти немедленно повернулся, чтобы проследить за ним, и открыл было рот, но, прежде чем с его уст сорвалось заклинание, заклятие или команда, Джим шагнул вперед и твердо направил свой кулак в выступающий животик колдуна.

Экотти, сложившись пополам, задыхаясь, упал на пол.

- Что это значит?! - взорвался король.

Он, казалось, внезапно вырос на шесть дюймов и уже не был приятным мужчиной среднего роста, а стал властным и царственным. Однако у Джима не было времени, которое он мог тратить на короля. Джим был слишком занят тем, что писал на внутренней стороне своего лба: