Дракон не спит никогда

Под конец солдаты Сторожевого флота взяли штурмом огромную орбитальную крепость и понизили ее орбиту. Четыре сторожевика продолжали осыпать ее адскими каруселями до тех пор, пока не началась самоподдерживающаяся реакция. Крепость упала на поверхность планеты, и та запылала.

Не было ни предложений о капитуляции, ни просьб о перемирии. Стало очевидно, что война будет длиться еще долгие годы.

102

Джо и Ани-Каат стали в каком-то смысле иммунами благодаря совершенству своего оружия и готовности применить его. Но даже по прошествии двух лет все равно не решались выпускать друг дружку из вида.

Джо совсем измоталась. Сначала они хотели накопить денег на билет до П. Джексоники, где у Ани-Каат появилась бы возможность вернуть их в реальный мир. Но все эти замыслы разбились о суровую реальность Мерод-Шена. Они снова и снова опускали планку своих стремлений. Теперь во время редких посадок челнока они пытались подобраться ближе и передать сообщение для матери Ани-Каат.

Настроение Джо было хуже некуда. Уже много месяцев подряд ее мучили кошмары, в которых Искатель – или какая-нибудь другая тварь – проникал в ее сознание, пока она спала.

Она боялась, что долго не выдержит.

103

Искателю потребовалось время, чтобы с помощью Янтарной Души осознать свой опыт пребывания в мире людей. Но даже она, так долго прожившая среди них, что теперь не могла приспособиться к жизни сородичей, не вполне понимала человеческую расу.

Они переписывали облик миров.

Они вызывали отвращение в глазах Вселенной, но все же приносили в нее крупинку чего-то неизвестного до их появления – неумолимое главенство закона.

Их закон не всегда казался разумным. Он был перекошен в пользу немногих. Но, как и любой естественный закон, он обладал твердостью и предсказуемостью, не позволявшими его изогнуть или закрутить еще сильнее.

Они уже миновали полдень своего пути и теперь ожидали наступления сумерек. Но они создали одну великую вещь – пузырек порядка и мира, повисший, словно драгоценный камень, посреди мятежной Паутины. Они карали хаос его же собственным мечом, отрубая одну голову за другой, каждый раз отрывая тонкий, словно тень, ломтик от его ужасной империи.

В Паутине обитала тьма. Тень ужаса, заставлявшая нити вздрагивать от боли. Зло, поднявшееся из самого сердца хаоса и бросившее вызов мерной поступи закона. Старейшин охватило глубокое беспокойство. Они упросили Искателя снова взвалить на себя тяжесть расставания с родиной.

Странная, странная Янтарная Душа умоляла о разрешении разделить с ним все превратности этих поисков.

* * *

Лейтенант Класс стала похожа на одного из Потерянных Детей, брошенная где-то в бесконечности Паутины, без единого луча света, указывающего ей путь. Сможет ли Искатель найти ее, пока это еще имеет значение? Нить, которая связала их между собой, была очень тонка.

Его сородичи привели в действие сигнал, который должен был сообщить посетителям системы о том, что необходимо взять на борт пассажиров.

104

Тортил приходил и уходил, когда ему захочется. Он был доверенным лицом Дома, создателем планетарной обороны.

Волей-неволей он сделался публичной фигурой и предметом всеобщего обсуждения. Тортил возглавлял команду негуманоидов и артефактов, числом около сотни. Их назначение на ответственные посты вызывало недовольство.

Члены директората тоже ворчали. Председатель советовалась с ними только по самым обычным вопросам. Они ничего не знали о тайных планах. Но прекрасно понимали, что клубок змей потревожен. Команда ку и служба безопасности Провика хозяйничали повсюду. Финансовые требования Лупо прогрызали дыры в бюджете Дома.

Тортил не испытывал такого удовлетворения с тех времен, когда возглавлял Зловещий Радиант. Все его моральные возражения легко прогибались под ветром необходимости делать то, ради чего он был создан.

Наследство Валерены Трегессер включало остров Исэ, для которого у Блаженного всегда недоставало ни времени, ни любви. Это место стало домом Тортила. Там он мог услышать тысячи отголосков детства. Он приехал на остров вместе с Полночью, своей обычной спутницей в последнее время. Блаженный постарался выполнить обязательства перед новым владельцем.

– Я провел свою первую дюжину лет в месте, похожем на это, – сказал Тортил Полночи.

Они поднялись на вершину базальтовой скалы, нависшей в сотне метров над лазурным морем. Полоска песка цвета слоновой кости очерчивала берег моря внизу. Песок завезла сюда Валерена.

Настроение Полночи было унылым. Обычно разговоры о прошлом Тортила отвлекали ее. Но не в этот раз.

Это была уже не та Леди Полночь, добродетельная и боязливая, что прилетела на Трегессер-Приму. Она стала Полночью без всяких оговорок, Полночью, слишком долго пробывшей с одним мужчиной. Блаженный не мог причинить ей никакого вреда. Разлука превращалась в мучительную агонию.

Большинство мужчин посчитали бы такую привязанность тягостной. Шрамы Полночи подтверждали это. Но Блаженный был близок к тому, чтобы ответить ей взаимностью. Взбалмошная и легкомысленная, она сделалась его опорой.

– Она отберет его у меня, Тортил. Я знаю.