Дракон под прикрытием

– Может, выложим им тело дракона на тропинку, воткнем поминальную табличку и сделаем вид, что все умерли? – после некоторого раздумья предложила Евгения.

– Не поверят, – включился в обсуждение Гром. – Великий был меньше Величайшего. И чешуя у него была разноцветная – в звериный узор. А у вас, – он уважительно поклонился Матвею, – черная. Самая красивая и сильная! Сильнее только золотая. Но она лишь у Величайших самок…

– А у величайших драконов бывают самки? – Вот странно, могла бы и сама догадаться.

Но отчего-то это открытие показалось Евгении крайне неприятным. Она помнила, что дикие и неразумные – яйцекладущие. И почему-то решила, что разумные только по вызову появляются. Сразу разрисованными мужиками.

– Бывают, а как же, – степенно согласился Гром и стрельнул глазами в Матвея. Многозначительно так. – И детишки потом рождаются. Величайшие.

– В детишек я пока наигрался, – замотал головой Матвей. – Вырастил, выучил, во взрослую жизнь выпинал. Хватит. Для себя пожить хочу.

– Значит, надо строить баррикады, – вернулась к более важной теме Евгения. Ей пока о детишках думать тоже не хотелось. Тем более, вон, полная деревня молодежи, есть на кого педагогическую страсть излить, если приспичит. – И ловушки. Волчьи ямы какие-нибудь. И огнем плеваться из укрытия. Но это все ваше, мужское дело. А я пошла… у меня сковородка в пещере нечищенная.

Глава 29

Матвей удивленно посмотрел на Евгению. Потом, убедившись, что она не шутит и действительно направилась к пещере, догнал, подсадил на помост, первым занырнул в дыру и ловко поймал в объятия спрыгнувшую женщину.

Евгения довольно уркнула, а после… как помутнение нашло. Очнулась, только когда поняла, что они уже минут десять целуются, стоя прямо под дырой в небо, и останавливаться, кажется, никто не собирается. Во всяком случае она – точно не остановится!

– Говорить ничего не буду, а то лишнее скажу, – сообразительно предупредил Матвей, крепко обнимая похорошевшую и помолодевшую соседку.

Евгения ему и раньше нравилась. Но жену свою он любил и ценил. Клима уважал – и как соседа, и как друга. Так что, лишь когда оба овдовели, отгоревали и смирились, начал постепенно, исподволь подкрадываться, якобы на пироги.

– Правильно, – улыбнулась Евгения. – Хоть раз в жизни помолчи!

Насмешливо хмыкнув, Матвей еле сдержался, чтобы не уточнить, кто из них двоих любитель поговорить. Но быстро придумал, как понадежнее удержаться от соблазна. Одновременно целоваться и болтать мало у кого получается.

– Где тут это сено? – едва переводя дух, заплетающимся языком спросила Евгения еще через какое-то время. – К черту условности… и кузнец нам не нужен!

– Да они там разбежались вроде. – Матвей посмотрел вверх, прислушался, а потом подхватил женщину на руки и понес на драконий сеновал рядом с бассейном.

До сковородки и баррикад дело дошло очень нескоро. Собственно, только к следующему утру, когда на поляну возле пещеры снова пришел Гром и довольно деликатно постучал колотушкой в «сигнальный» камень. Оказывается, слева от помоста скала имела некие «акустические» свойства, но если в нее не молотить со всей дури, сигнал выходит не громче дверного звонка в квартиру.

Тоже не всегда приятный звук, но терпеть можно. И проснуться от него не страшно.

– Это к тебе, – спрятав зевок в ладошку, заявила разомлевшая Евгения. – А я пока приму ванну, выпью чашечку кофе… если ты его для меня раздобудешь.

– Тут только если желудевого или этого… ну ты всегда от давления своего пила.

– Цикорий! – от приятных воспоминаний Евгения даже села. – Я видела на поляне его приметные голубые цветочки. Значит, и корни добыть нетрудно. Та еще дрянь, по сравнению с настоящим кофе, но если молока добавить, на безрыбье сойдет. Ой, а помнишь, еще в детстве был такой напиток ячменный – колосок? Мне даже нравился…

– Может, и был. Я в детстве молоко без добавок хлебал, прямо из-под козы. – Пожав плечами, Матвей первым отправился принимать утреннюю ванну.

– Точно. Нам нужна коза! – Евгения подскочила и тоже запрыгнула в бассейн с теплой водой. Блаженство… – С коровой забот больно много, и пастбищ тут нету. А коза – она и по скалам пролезет за пучком травы. Лучше две козы! Я сыр сварю. Помнишь, ты бухтел, когда меня с электрички по вечерам встречал? Я на курсы сыроварения ездила.

– Горшочек, не вари… – рассмеялся Матвей, обрызгивая размечтавшуюся женщину. – Хотя… нет, вари. А я пойду осмотрюсь, что тут можно из укреплений выстроить. Орлов бы нам дрессированных, как во «Властелине колец». И чтобы клевали этих тефлонцев прямо в их кастрюли!

– Ну, ты не хуже клюнешь, если что, – похвалила его Евгения. – А еще лучше плюнешь. Огнем. Только плюйся, пожалуйста, из укрытия, чтобы сетями не достали, ироды.

– Сеть меня очень смущает, – честно признался Матвей, крутя в руках юбку. Натягивать ее ему явно не хотелось.

– О, погоди, я вспомнила, как индусы одеваются! – глядя на мужчину, развеселилась Евгения. – Вполне себе шаровары выходят!