Дракон проклятой королевы

— Катись под гору Валаад! К своему хозяину, тварь! — голос Кимо подвел его дав петуха на последних словах, от чего весь эффект от оскорбления пошел на смарку.

К Валааду он еще обязательно отправиться. Но это будет потом. А сейчас…

— Ну-ну-ну… — картинно поцокал, делая еще один шаг. — Зачем же так грубо? Из нас двоих это ведь ты — благородный феод. Где твои манеры, Кимо?

— Тебе не запугать меня, мерзость! — Ди Хеики все еще храбрился, но страх плескавшийся в его глазах выдавал с головой.

— Что ты, я ведь еще даже и не начинал запугивать. — хищно оскалился, — А вот когда я закончу, ты будешь жрать землю под моими сапогами. С радостью и рвением.

Он снова рассмеялся, и пустой зал вторил ему.

Киара вынырнула из сна с гулко колотящимся сердцем. Еще никогда прежде она не видела столь четких и реалистичных образов. Что же ей снилось? Амоа, Рене, зал, наполненный рыцарями в незнакомой форме. И все так ярко, словно она сама была среди этих людей. И не просто была, а на месте Амоа. Чувствовала распирающее его веселье, обжигающую ярость, наслаждалась бессилием врагов.

Тяжело поднявшись с кровати, Кая прошла мимо кровати Амоа. Тот сопел во сне и даже не шелохнулся, когда она проходила мимо. Сначала Киара хотела выделить ему отдельную комнату, хоть ритуал и требовал обратного. Нет, фаворитки у нынешнего короля и даже фавориты у вдовствующих королев, занимавших трон как регенты при малолетних сыновьях, в прошлом не были чем-то из ряда вон выходящим. Вот только она не вдовствующая королева, она — никогда не выходившая замуж девушка, и создавать лишний повод для сплетен ей не хотелось.

Да и то, на что закрыли бы глаза для других, в ее случае может послужить лишним поводом к неповиновению. Был бы Амоа местным благородным герцогом — другой разговор, но чужестранец самого низкого происхождения? Она и так слишком возвысила его, дав высокий пост.

Вот только, помучавшись предыдущую ночь от кошмаров, а затем проснувшись полностью разбитой и неспособной сотворить даже простейшие косметические чары, она все же приказала поставить в ее комнату еще одну кровать.

Киара мельком глянула в окно — на небе горели звезды, выдавая глубокую ночь — а затем осторожно прошла в уборную, где висел умывальник, и, набрав полную пригоршню холодной воды, плеснула себе в лицо, рассматривая свое отражение в зеркале. С того момента, как гонцы разнесли во все концы весть о ее воцарении, прошло двое суток. И присягнуть ей пока не спешили ни маги, скрывшиеся после нападения в бальном зале, ни главы благородных семейств.

Ей срочно нужно было что-то предпринять, но она пока не могла придумать, что именно. Впрочем, «не могла придумать» — это не совсем точно. Ей даже подумать об этом было пока некогда. Свалившиеся разом проблемы нужно было решать все и сразу, и притом срочно. Казна, которая оказалась раскрадена, продовольствие, которое грозило иссякнуть. Как оказалось, последние несколько лет они почти все, выращенное на своей территории, продавали Триленду, а сами заставляли своих крестьян голодать, взвинчивая цены внутри страны. На полученное золото закупались сталь и руда у Хейлема и редкие кристаллы у Дрота, использовавшиеся потом в магических практиках.

Причем как Хранительница Магии она об этом и понятия не имела. Диагон словно готовился все последние годы к войне, только с кем, было неясно. Также неясными остались мотивы того, почему именно сейчас была приглашена Делегация Ниана. Как выяснилось, инициатива о налаживании контактов исходила от самого Короля, и Хранителю Тайн об истинных причинах внезапного визита мало что было известно.

Единственное, что ценного он смог ей сообщить, что, попытка наладить контакт с этой закрытой далекой страной, находящейся далеко за Малахитовым морем, была не первой. Около тридцати лет назад, еще до того как занять престол, нынешний Король лично побывал там с визитом.

Все это было странно и пока не понятно, вот только еще более подозрительной на фоне этого казалась запись в книге о ритуалах, которую она обнаружила вчера.

«Деяния всех презлейшие», — она была сделана от руки, но язык, был не привычным. Будто кто-то нарочно соревновался в витиеватости и литературности.