Дракон Тирании

— Вот и то мое воплощение подумало, что это «фу-у», и раздало сочных тумаков тогда всем и больше влиться в банды никто не пробовал. Можно было бы, конечно, силой захватить власть в какой-нибудь банде, но это не имело никакого смысла. Эта шушера если не предаст, то подставит. Да и разбежаться могут в любой момент, — Жон на мгновение задумался. — Это, кстати, странный момент, почему Торчвик не соскочил?

— Я же говорил… — начал было Торвчик, но Жон от него только отмахнулся.

— Я уже слышал эту сказку, и совершенно в неё не верю, так не бывает.

— Ты, кстати, дальше будешь об этом рассуждать, — влезла Джин.

— Вот и я бы хотел понять, как так, — Жон крутил всё, что ему известно и так и этак.

— Может террористы просто заставили вора работать с собой? — предположила Пирра.

— Не понятно зачем это террористам. Воровская деятельность всегда привлекает лишнее внимание, совершенно не нужное в подрывной деятельности, у них есть своя задача, которую надо выполнить, — пояснял Жон, продолжая свои размышления. — Да и вора пойди попробуй заставь что-то делать. Вор должен быть свободен, всегда. Это значит, что если ты не можешь в течении пары минут всё бросить, вскочить на транспорт и исчезнуть из города навсегда, то всё, ты повязанный, буквально гвоздями к месту прибитый, а значит ненадежный, с тобой дел иметь нельзя. Если вдруг что, ты останешься на своём месте, и тебя найдут, можно не сомневаться, в полиции не дураки работают, а ты всех сдашь, найдут чем надавить, что-то ведь тебя здесь держит. Поэтому заставить Торчвика, если он действительно вор, было бы возможно только в том случае, если приковать его за ногу к стенке.

— Ага, — Янг задумалась. — А какого, собственно, хр…

— Янг! — одернул её отец.

— Но вопрос хороший, — хмыкнул Кроу. — Бедный и несчастный вор, которого «держали за мягкое», по факту действовал совершенно добровольно.

— Не обязательно, — Жон пожал плечами. — Но тут одно из двух, он либо может в любой момент соскочить, и пока просто позволяет собой манипулировать, либо он достаточно дерьмовый вор.

Роман очень многое хотел бы сказать на это, но не решился. Синдер же, прикрыла глаза, думая, где она ошиблась, был ли Роман не лучшим выбором или её просто водили за нос. Ни один из вариантов ей откровенно не нравился. Да и не хотелось признавать ещё одну ошибку.

— Гладко рассказываешь, парень, — хмыкнул тот же полицейский, что пояснял про «людей». — Если решишь после академии пойти по полицейским делам, дай знать, без рекомендации тебя определят сразу в отряд захвата, охотники идут туда.

— Буду знать, — Жон просто кивнул. Для него люди были куда более коварными и опасными тварями, чем Гримм. А потому охотиться на человеческих хищников казалось ему куда более правильным и сложным делом.

— Как-то это странно слышать, когда людей называют тварями, и собираются на них охотиться, — заметила Аурели.

— Что поделать. Преступники и те, кто с преступниками борется, всегда любили друг друга трепетно и чисто, — Жон только покачал головой, припоминая одну жизнь, в которой он соприкасался с преступностью намного плотнее, чем в той жизни, где он был беспризорником.