Дракон в её телефоне

Ангелина снова уснула. Несомненно, для улучшения здоровья сон ― прекрасное средство, именно благодаря сну быстрее протекает восстановление организма, регенерируют поврежденные клетки и ткани, как бонус, очищаются магтоки и укрепляется иммунитет. Не зря же пострадавших на войнах первым делом штабелями укладывали в магический сонный кокон, как и юных драконов, чтобы поменьше шалили и побольше дали жизни и отдыха своим гувернерам. А-ха. Так вот, все это прекрасно, если бы Ангелина спала себе тихонько и мирно, а не металась по постели, будто в нее кусок темной материи вселился.

С кончиков моих пальцев равномерно тянулись зеленовато-белесые искрящиеся нити, проходя через экран и впитываясь прямо в солнечное сплетение девушки. Взглянул на часы. Прошло сорок минут. На долю секунды позволил себе тряхнуть руками, сбрасывая излишнее напряжение; под ноги посыпались сверкающие песчинки; поерзал на месте, расслабляя и затекшие булки; и вновь перевернул ладони запястьями вверх, направляя энергию в девушку, заодно и воссоздал невидимые не магу ремни, пригвождая Ангелину к постели.

Селяночка… Право слово, какая она селянка, ведьма самая настоящая, дернулась несколько раз и притихла, на что облегченно вздохнул, с усмешкой качнул головой. Хотелось бы мне знать, что ей такое снится, но увы, скольжение по снам — прерогатива исключительно ведьм, темных, их дар. Только во всей империи ведь и светлых, и уж тем более темных ― раз-два и обчелся, вымерли в век гонений, нас с братьями еще тогда и в планах не было.

И все-таки, что ей снится? Замечательно, если что-то хорошее, но рассчитывать на это не приходится. Слегка наклонившись вперед, разглядывал ведьму. Хороша. Ровная чистая светлая кожа с легким загаром, густые цвета шоколада волосы, гладким шелком разметавшиеся по госпитальной подушке. Цвет глаз, к моему сожалению, не определялся, подметил, что он меняется и зависит от многих факторов, точно ведьма! Я помнил из архивов — темных ведьм определяли именно по разноликим глазам. Мой завороженный взгляд опустился на чуть вздернутые волосы и припухшие ото сна губы. Окажись я рядом с ней, незамедлительно к ней прикоснулся, пропустил прядки волос через пальцы, попробовал на вкус нежные губы, поигрался с розовым язычком.

В комнату заглянул знакомый лекарь; мое «я» вздыбилось и встало в оборонительно-защитную стойку, настороженно наблюдая моими глазами за приближением к постели моей ведьмы постороннего мужика. Мужик склонился над девушкой, несколько раз позвал ее по имени, взглянул на часы и нахмурился, после чего стремительно вылетел из помещения.

Нахмурился теперь уже я. Состояние Ангелины стабильное, ее жизни ничего не угрожает, а что разоспалась, так напротив, я только поддерживаю. Однако лекари так не считали. Буквально через секунду в покои набежало людей в халатах во главе с раздражающим меня мужиком.

— Маргарита, как долго Никитенко спит?

— М-м-м, я ставила капельницу… получается, час десять назад, как раз шла отключать…

— Она откапала минут тридцать назад, Маргарита!.. Вы в своем уме ― оставлять так пациентку?! Тоже захотели перевод в санитарки без права повышения до десяти лет? Уж простите, Тамара Савельевна.

Удовлетворенно хмыкнул, скрещивая на груди руки. Хм. А этот парень мне начинает нравиться.

Свое вмешательство я убрал, еще когда лекарь в первый раз приходил, и Ангелина с того времени больше не металась, пока.

— Но… Георгий Павлович! Вы же знаете, приемный покой все еще ломится от наплыва поступающих. В реанимации и процедурных не хватает персонала, и детское отделение…

— Я-то прекрасно об этом знаю. Но вас закрепили конкретно за Никитенко и только за ней, если не хотите потерять работу, занимайтесь положенным вам делом. А остальное оставьте вашим коллегам. В больницах никогда не бывает достаточно работников, вам ли об этом не знать.

— Особенно санитарок! Медсестры-то ладно, а людей ворочать-то кто будет, еду им таскать, горшки выносить, уж точно не медсестры.

— Тамара Савельевна, вот не до вас сейчас.

— Уже и высказаться нельзя.

— Такого больше не повторится, Георгий Павлович! Обещаю.

— Будьте так добры, Маргарита, — буркнул лекарь, светя фонариком в глаза Ангелины. Неодобрительно поджал губы, представляя, насколько это неприятно, но никаких действий не предпринимал, ведьма от вмешательства лекаря даже и не дернулась. — Реакции нет! — в тоне мужика уловил тревожные нотки; меня подкинуло в кресле.

Наплевав на все, вновь запустил сначала сканирование, недоуменно нахмурился. Есть реакции, слабые, но все есть. Не обнаружив ничего такого, принялся вливать подпитывающую энергию, с невеселым смехом поглядывая за вытянутыми лицами лекарей. Даже не маги хоть что-то, да видят, скажем — некие искажения, призрачные, изгибающиеся под необычными углами толстые и тонкие линии, резкую смену частот, из-за которых возникает короткий приступ шума в ушах и их закладывание; леди с зачатками дара могут видеть проявления магии более четко, скажем, спиральный ярко-голубой свет, опоясывающий кольцами фигуру Ангелины.

Георгий потер глаза, бурча: