Дракон в моей постели

И он оставил нас в номере одних. И я, как на духу, все и выдала. Честно, не хотела рассказывать обо всем с самого начала, уж точно не собиралась начинать разговор со шкафа, но именно с него и того, что в нем случилось, я и начала.

— На ту вечеринку я приехала, чтобы отомстить… — сказала я и двух часов как ни бывало.

Преимущественно говорила я. Опускала интимные подробности, иначе, говорила бы до завтра. Но Стелла ловила на лету. Я запоздало подумала о том, что, наверное, не стоило быть настолько откровенной, ведь я совсем не знала Стеллу, а отца не видела почти десять лет. Меня точно также могли снова сдать журналистам, но когда мы пересели на диван и она стала водить рукой по моим волосам, как сделала бы мама, я снова расплакалась и все плохие мысли, как рукой сняло.

— Дорогая, ты только пойми меня правильно, — сказала она, — но с твоих слов, характер у него один в один, как у твоего отца.

Вот тут я подскочила, как ужаленная. Уставилась на нее. Попыталась найти слова, чтобы отмести эти подозрения, но не нашла доказательств. Я поняла, что не знаю своего отца. И что переубедить Стеллу, его невесту, не смогу точно.

Это, впрочем, многое объясняло и не только в роли и моем выборе Алекса (не будем о Фрейде и всяких комплексах), но и в том, что мною двигало, когда при создании короля драконов. Все бессознательное обрело форму, а то, что я принимала за игру воображения, всего лишь стало попыткой изобразить в персонаже собственного отца.

Это было так сложно и несправедливо, и одновременно с этим так просто и доступно, что я расплакалась с новой силой. Чтобы успокоить меня, Стелла принялась рассказать о том, сколько времени у нее ушло на то, что добиться моего отца. Я краснела или бледнела, пока слушала ее, хотя час назад и рассказывала этой женщине почти тоже самое, только про другого мужчину.

Чтобы заполучит моего отца, времени у Стеллы ушло немало, и это плохая новость.

Хорошая, что такие мужчины, если влюбляются, то их потом с этой стези не выбить ничем, они упрямы, честны и верны. И тогда Стелла спросила с прищуром, а читала ли я вообще газеты за это время? Я ответила отрицательно.

Тогда она ушла в спальню и вернулась с обувной коробкой. Думала, такое только в фильмах бывает. Оказалось, нет.

Мой отец собирал газетные вырезки. Любые, где упоминалось мое имя. Я была поражена.

— Он гордится тобой, — сказала Стелла, — а еще очень любит. Но ты хоть раз слышала, чтобы он говорил тебе об этом? Такой уж это тип мужчин.

Пришлось еще немного порыдать прежде, чем я взялась за вырезки. Нет, он не привез коробку с собой из Канады. Они купили какую-то обувь здесь, да и все газеты были американскими, местными таблоидами. Некоторые желтее желтого. Другие — более-менее. Правдивой информации в них было мало. Моя биография пересказывалась и так, и этак. Были фотки со съемочной площадки, якобы «инсайдерские», но я видела по ракурсам, что сняты были они кем-то из наших, а переданы журналистам, наверняка, только с разрешения Кевина. Ничего выдающегося на фотках не было. Я слышала, что так делают все, чтобы немного подогреть интерес к съемкам еще до выхода фильма.

Я нашла набившее оскомину «Я не оставлю жену», а потом началось самое интересное…

Алекс с Меган развелись, примерно в то же время, пока я сходила с ума в Техасе, ожидая свой ноутбук на рейсовом автобусе. Но и это было еще не все.

Следующие газетные вырезки были только про Меган. Обо мне там упоминали одной строкой, «такая-то такая, замеченная с Алексом Кейном». Папа собирал даже такие.

Свой внезапный развод «самая крепкая пара» Голливуда объяснила тем, что пришло время двигаться дальше. Что, черт возьми, это значит, я не поняла. В другой статье Меган говорила о том, что она благодарна Алексу за проведенные вместе годы, но она не хотела бы давать ему лишних надежд. Боже, что?

А в третьей статье было написано: «Меган и ее новый бойфренд отправились на лыжные курорты Швейцарии, чтобы отпраздновать там День Благодарения. «Я решила, что пора немного задвинуть традиции в угоду личному счастью», — заявила Меган».

Новый бойфренд? А потом я посмотрела на фотку и поперхнулась. Возле Меган улыбался Нэйтан. Он, конечно, был одет и было тяжело узнать его без привычной набедренной повязки, а я, кажется, чаще видела его в этом наряде, чем в обычной человеческой одежде, но — да. Это был Нэйтан. Стопроцентный гей.

Это была чистой воды ложь. И зачем Меган врала журналистам, не знаю. Нэйтан вообще вырвался, судя по дате, к ней в самый последний момент, словно только для того, чтобы сняться вместе с ней в аэропорту перед посадкой. Как он познакомился с женой Алекса и где? Стоп, неужели я уже сомневаюсь в его ориентации?

И если это я, которая знает хотя бы одну половину этого мезальянса, то что говорить о простых читателях? Конечно, они полностью и безоговорочно поверят в это.

А Алекс… был в разводе.

— Ты не знала? — спросила Стелла.

Я покачала головой, взяла в руки белую карту с золотыми буквами.

— Но как он узнал, что я здесь?

Стелла закатила глаза.