Дракон в серебряной чешуе

Не знаю, как я сумела это понять — может быть, потому, что это понимала она, протягивая к нему руки — воплощение женской страсти, обращенной к единственному желанному мужчине. Его рука по-прежнему сжимала амулет, но теперь он уже не пытался сорвать его, а держался за него, словно за спасительный якорь.

И тогда произошло то, чего я ждала, — петля из волос взметнулась в воздух, но устремилась не ко мне, а к Джервону, точно его упрямое неподчинение вывело серебряную женщину из равновесия. Я, изготовившись, перехватила петлю жезлом, вокруг которого она тотчас обвилась, но тут же расправила кольца, чтобы переползти на мою руку. Как только кольца ослабли, я взмахнула жезлом, и петля полетела к той, что ее метнула. Упав у подножья каменной плиты, на которой стояла женщина, она по-змеиному вытянулась и вновь поползла в нашу сторону, а серебряная женщина уж© сплетала новую петлю и довольно споро.

Джервон стоял с опущенным мечом в одной руке и крепко вцепившись в амулет другой. Я знала, что по-иному он защититься не может. Отразить нападение могла только я, однако теперь я оказалась в значительно худшей ситуации, чем прежде. Если я не буду защищать заодно и Джервона, он погибнет. Но должна ли я это делать? Я никак не могла решить и была зла на себя. А выбора у меня нет. Я обязана оставить Джервона и сосредоточить все силы на поединке.

Серебряная женщина сплела вторую петлю, но не бросила а уронила ее, и петля поползла к нам вслед за первой. Улыбка снова заиграла на лице женщины, и она принялась плести третью петлю.

Подобная тактика могла победить, однако пусть она не слишком тешится этой мыслью. Сунув кубок за пояс, я выхватила меч из ножен.

Его лезвие не отразило света и было темно, как ночь без луны. Раньше с ним ничего подобного не случалось — он всегда казался простым мечом.

Я положила его перед собой, острием в сторону петли. Действовала я по наитию, так как некоторые чары можно было победить металлом. Правда, были чары, которые могли сами легко уничтожить металл, но мой меч ковали не из обычного металла, и я доверяла своим родителям, ибо они, надо думать, знали, что делали.

Снова достав кубок, я ждала нападения, не выпуская при этом из поля зрения ни женщину, ни ползущие петли — теперь их стало три. Одна из них подобралась к мечу, свилась в кольцо, словно готовая к броску змея, затем ее конец приподнялся и стал раскачиваться из стороны в сторону, точно уткнувшись в неодолимую стену. В это мгновение я поняла, что избрала верный способ защиты.

Удивительно, но Джервон мучительно медленно шевельнулся, рывками, будто преодолевая невыносимую тяжесть, поднял меч и перерубил петлю. Она отскочила, скрутилась к замерла.

Выходит, обычное оружие тоже может служить защитой! Те, что стояли, подобно статуям, почти все были вооружены, но мечи их оставались в ножнах. Похоже, что все эти люди были настолько под властью чар, что даже не пытались защитить свою свободу.

Серебряная женщина зашипела, как разъяренная кошка, и швырнула в меня четвертую петлю, однако я опять перехватила ее и отбила жезлом. Теперь я понимала, что настала пора мне перейти в наступление. Уравновесив жезл, как копье, я метнула его прямо в грудь серебряной женщины. Она пронзительно закричала и, как щитом, прикрылась волосами, но жезл глубоко вонзился в ее тело, а волосы, сквозь которые он прошел, расплавились и отвалились. Однако женщина вырвала жезл и переломила его о поверхность каменной плиты, на которой стояла, но половина волос все же съежилась и опала. Я быстро подхватила меч. Джервон, продолжая двигаться так, словно обе его руки скованы свинцовой тяжестью, с усилием бил по остальным петлям. Он действовал так медленно, что они успели окружить его.

Но мне некогда было любоваться на Джервона, надо было срочно нападать, и я, перепрыгнув через петли, оказалась перед круглой плитой. Лицо женщины снова обратилось в череп. Руки оставили в покое волосы и стали удлиняться на глазах, а пальцы превратились в огромные когти, подобные кинжалам. Я взмахнула мечом и занесла удар… в пустоту. Но женщина никуда не исчезла, и ее когти по-прежнему тянулись, готовясь перервать мне горло. Я снова ударила и поняла: передо мной — морок, видение, а источник магии в другом месте, и победить я могу, только отыскав его.

До меня донесся слабый крик. Джервон успел перерубить две пели, а третья оплела его ноги и ползла вверх. Но у меня нет времени возиться с ним — я должна найти источник магии. Он наверняка где-то поблизости, иначе сила бы его ослабла.

Женщина стояла на месте, а ее окогтившиеся руки продолжали удлиняться. Она вертела головой, делая немыслимые обороты, чтобы ни на миг не выпустить меня из поля зрения. Злобное рычание вырывалось из ее рта, с каждым мгновением она все больше утрачивала сходство с человеком, и ее злоба в точности соответствовала обличию. Сейчас я уже понимала: она привязана к каменной плите чарами и ни на что, кроме фокусов с волосами, не способна.