Интересно: закончатся ли когда-нибудь попытки отца сосватать мне чистокровную, родовитую драконицу? От этого одни только проблемы. Жаль, до него никак не дойдет, что мне никто не интересен кроме Синтии. Пожалуй, и ему непросто, ведь единственный сын «снюхался» с драконицей нечистой крови. Драконидицей…
Я усмехнулся собственным мыслям. Схватив стакан с плещущимся энергетическим зельем, которое, как довелось, всегда принимал перед тренировками, я залпом опустошил содержимое. Зелье приятным теплом прошлось по горлу, и я удовлетворенно промычал.
Решено!
Если отец снова решится подложить в мою постель драконицу, то я не спущу ему это с рук. Даже для близких, родственных отношений должна быть граница дозволенного вмешательства.
Воодушевленный, я наспех проглотил завтрак, снова проверил свое состояние, удостоверившись, что действие жемчужины нейтрализовано, а затем собрался на тренировочную площадку. Во мне плескалась энергия пуще прежнего. Казалось, я смог бы разрушить весь Ивлейский поднебесный хребет до основания одним лишь ревом.
Я чувствовал себя готовым на всё, пока слова одного из подчиненных отряда не вырвали почву из-под ног.
— Как думаете, молодой господин одержит верх на экзамене? Все-таки его магический сосуд крайне низкого происхождения. Даже для срединных драконов она слишком слаба, а уж для его уровня могущества…
— Полукровка все-таки. Даже не пробудилась еще, — добавил другой, отчего я скрипнул зубами и остановился.
Ветер засвистел в ушах, а солнце ослепило глаза. Меня застилала ярость, и я едва сдерживал себя, чтобы не переломить шеи подчиненным. Даже не мог разглядеть, кто именно из них сквернословил обо мне и моей женщине. Никому в этом мире невозможно доверять. Все ослеплены оболочкой.
— Она бесполезна, но красива, — хохотнул Йегер, которого я четко различил по голосу. — Наверняка хороша в других, более приземленных аспектах. Я бы и сам с ней попробовал. Разочек. Для разнообразия…
Не успел я сделать и шага, как женская рука опустилась мне на локоть, мягко останавливая. Меня пронзило холодом, стоило лишь допустить мысль, что Синтия могла услышать весь этот разговор, тогда как я стоял и попросту слушал, словно оглушенный. Круто обернувшись, я замер. Золотые, вьющиеся волосы подпрыгнули вторившему, испуганному шагу. Голубые глаза чуть щурились из-за солнца.
— Что ты здесь забыла? — выдавил я сдавленно. — У меня с тобой больше никаких дел нет!
Голос непроизвольно повысился, и я чертыхнулся. Еще этого мне в придачу не хватало!
— Тсс. Я пришла к тебе, конечно же. — Драконица скользнула пальцами по моему предплечью вверх и счастливо улыбнулась. — Поговорим в более уединенном месте, Дункан? Не хотелось бы прерывать твоих сослуживцев от столь занимательной беседы… Мы ведь та-а-ак близки, не следует им знать об этом.
— Мы не близки, — упрямо парировал я, не сумев подобрать слов.
Я все еще не верил собственным глазам. Сердце глухо ударялось о ребра, напоминая мне о прошлом. А драконица продолжала ласково улыбаться.
— Наверное, мне все еще любопытно, потому и пришла. Твой отец так умолял, чтобы я помогла ему образумить дорогого сына.
Опомнившись, я выдернул руку. Поволока воспоминаний застилала разум, и я едва осознавал, что происходило. Девушка, так сильно похожая на дорогую Синтию, появилась передо мной. Их улыбки были похожи, но глаза выдавали истинные эмоции. Синтия никогда не взирала столь хитро, не вела себя изворотливо.
Драконица недовольно подбоченилась, отчего шаль, прикрывающая плечи, скользнула до локтей, оголяя лиф платья.
— … Ты любишь ее? Или полюбил меня в ней, Дункан?
Глава 5 — Нуирит
— Ужас! Хуже. И быть. Не может! — отчеканила я, медленно обводя взглядом наряды Синтии. Они, словно отсортированные, висели в шкафу по цветам радуги — от красного слева до фиолетового правее. И от подобной странности у меня начал дергаться глаз.
Что за вкусы у этой девицы? По крайней мере, в одежде они ужаснее некуда! Ладно, цвета еще можно понять — драконоящеры ведь любят блестящее и яркое, но фасоны… Пышность юбки, возможно, помогала ей летать? Вверх тормашками? Как соцветие тараксакума?..