Дракон вредный, подвид мстительный. Книга 1

– Тогда в лазарет, – я пожала плечами, и этот упрямый баран поморщился.

Когда намочила первое полотенце и приложила к небольшой ране на груди, на пробу, сцепил зубы и болезненно зарычал. Правда рычание – это всё, чем Эрвин ограничился.

Никаких стонов, криков, ничего. Он терпел! С трудом и почти героически! Зато с первого пореза стало ясно, что мой шаткий план сработал, и кшэрровский яд входит в спектр отравы, которую нейтрализует этот дорогущий алкоголь.

Раны, обработанные вином, сразу светлели и начинали затягиваться. Правда здорового вида самому Эрвину это не прибавляло.

Когда директор перевернулся, показывая спину, меня по-настоящему замутило. Не будь эр Форс драконом, уже бы умер десять раз.

В одном месте пришлось прикладывать фактически оборванное мясо, и у директора даже чешуя по этому поводу проступила. Зато с усилением уровня частичной трансформации регенерация усилилась.

– Почему вы не усилили трансформацию раньше? – не выдержав, прошептала я.

– Не мог.

Если честно, странный ответ.

Просто сейчас, после всей перенесённой боли, призывать трансформацию явно было сложней. И я снова спросила:

– Тогда не могли, а теперь можете?

Видимо вышло неуместно, потому что воплощённый буркнул:

– Оставь мою трансформацию в покое, Августа.

Я подумала и прикусила язык. А закончив с последней глубокой синюшной дыркой на его спине, обнаружила, что Эрвин отключился. Он лежал в той же позе, полубоком, лицом к стене, и… сначала я перепугалась решив, что упрямец не дышит, но это было лишь первое впечатление.

Дышал, жил, однако приходить в сознание явно не собирался.

Ну и что с этим делать? Всё-таки позвать Янтарного, чтобы привёл помощь?

Я уже открыла рот, но… Нет, звать не пришлось.

Глава 25

Эрвин

Я словно провалился в вату – вязкую, густую и липкую. Каждая мышца, каждая частичка тела болела, я ощущал уверенные потоки регенерации, но пошевелиться или открыть глаза не мог.

При этом пребывал в полном сознании.

Вероятно в сознании. Кажется. Ста процентов не дам, но похоже.

В какой-то момент в мою обострённо-осознанную тишину вплёлся голос Форгина:

– Что с ним?

Преподавателю по политической подготовке ответила Августа:

– Отключился. Я продезинфицировала раны, а он…

Что-то ещё, каки-то прикосновения, ощупывания и продолжение диалога:

– Да, действительно жив, – голос Форгина прозвучал хмуро. – Восстанавливается.

Ну а леди спросила:

– Как вы поняли, что мы здесь?

– Я не понял, – буркнул политрук. – Лорд Эрвин был недоволен тем, что ты не вернулась в замок вместе со всеми и куда-то телепортировался. Я вызвал старшекурсников, чтобы проконтролировали желторотых, а сам полетел к тебе. Когда добрался, тебя уже не было, а на земле валялся нож. Твой, как понимаю? Кстати, возьми. А ещё там был запах крови…

Пауза и толстяк продолжил:

– Я не знал, что думать. Запах Эрвина на месте тоже учуял, но мог лишь предполагать. Помчался обратно в школу, собрался поднять тревогу, но тут ко мне явился Янтарный дух и объяснил куда вы подевались.

Новая пауза, и снова Форгин:

– Что такое? Почему ты так скривилась при упоминании Хранителя? Между вами какие-то проблемы?

– Ну так, – ответила Августа уклончиво.

– Что случилось? – Форгин по-прежнему хмурился. – Не с Янтарным, а там, возле поля? Кто его, – явный кивок на моё тело, – так?

Леди ответила не сразу. Сначала мне стало чуть теплее, словно кто-то чем-то укрыл.

– Я не могу объяснить. Лорд директор очнётся и сам расскажет.

Мм-м, а кадетка эс Тирд всё-таки умная.

Впрочем, нет. Она не умная, а скрытная! Причём именно скрытность к нынешним проблемам и привела.

Видеть я не мог, но в воздухе словно повисло неодобрение. Форгин злился и раздумывал, раздумывал и злился… А в итоге произнёс:

– Хорошо. Пусть. Но учти, я отступил лишь потому, что с Эрвином всё в порядке и он вот-вот очнётся.

– Точно очнётся? – голос леди дрогнул, словно она беспокоилась.

Беспокоится за меня? Ух ты ж… линялый хвост.

Стало приятно. Идиотизм – ведь что мне, воплощённому дракону, сделается – но всё-таки. Я бы выжил в любом случае, без всякой нейтрализации. Восстановление проходило бы дольше и хуже, но смертельной угрозы всё равно не было.

Кажется, не было.

Тут я тоже могу ошибаться, но никому о своих сомнениях не скажу.

– Да, – ответил толстяк уверенно. – Однозначно очнётся.

– Значит, я могу идти? – осторожно уточнила Августа.

Идти? Отлично. И куда она так торопится?

– Хм, боюсь есть небольшая проблема, – ответил преподаватель по Политической подготовке. – Оставлять его одного всё-таки нельзя, а доступ в эту башню ограничен. Из преподавателей допущены только я и магистр Хипп, но мы оба заняты, не можем тебя заменить.

– Прислуга? – озвучила Августа.

– Хочешь, чтобы за раненым директором присматривал уборщик? – Форгин не возмутился, но что-то вроде.

Они замолчали, а я попробовал вырваться из своего парализованного состояния.

Но увы. Тело перенесло слишком много боли, потратило прорву энергии, сил на сопротивление просто не было.

– Но я… – забормотала Августа. – Вам не кажется, что это немного неприлично? Ведь я кадетка, девушка, а он взрослый мужчина… Да ещё и без сознания.