Дракон всегда прав (СИ)

– Мама меня бросила. Амелинда не мама. Она меня воспитывает. Но не любит. А папе любить меня некогда. Он деньги зарабатывает.

Маша задумалась. Когда-то и ей казалось, что родители только воспитывают её, а не любят. Лишь с годами она поняла, что это не так.

– Ник, если бы Амелинда не любила тебя, разве ты бы жил здесь? Или она бы занималась с тобой? Ты думаешь, что у Амелинды нет денег на няньку?

Если бы чёрная кожа умела краснеть, то щёки драгини стали бы пунцовые.

– Ага, она зализывает мне коленки, когда я упаду. Знаешь, как больно?

– У тебя нет регенерации?

– Есть, но слабая. У меня слабый оборот.

– Вспомни, Драйк не занимался тобой? Ничему не научил?

– С Драйком классно кататься на лыжах с горы или на волнах. Он научил меня ставить крылья как парус или тормоз. Однажды я упал и чуть не утонул. Вот Амелинда ругалась на Драйка, – Ник тепло улыбнулся, вспоминая этот случай. – Да, наверно, ты права, они любят меня. Просто… Я очень ревную к Алексу. Его наказывают больше, чем меня. Однажды папа поставил брата в угол за то, что он раздавил мою самую любимую машинку.

– Я же не специально. Я не увидел её…

Ник и Маша только сейчас заметил семейство, стоящее в тени живописной арки из пёстрых роз.

– Папа, мама, Алекс, я вас так люблю! – вдруг закричал Ник и побежал к семье. Он раскрыл руки, словно торопился обнять. Вдруг его нежные крылышки затрепетали, и Ник оторвался от земли.

Алекс первый пришёл в себя:

– Мама, Ник полетел!

И правда, Ник полетел. И пусть невысоко, и это не полёт дракона, но он полетел над полянкой, словно мотылёк. Нежные крылышки пульсировали на ветру.

Амелинда стёрла слезу, соскочившую с реснички.

– Драйк, он впервые нас назвал мама и папа… – оказывается, эта надменная и гордая драгиня может быть такой же сентиментальной, как самая обыкновенная женщина.

– Маша, подойди ко мне, – неожиданно приказала драгиня.

Девушка вздрогнула, словно плётка прошлась по её спине. Но совладала с собой. Вскинула гордо голову, прищурила глаза. Подошла.

– Покажи ладонь. – Девушка протянула руку, повернув кисть ладонью вверх. – Алекс, сделай ракушку.

И как это было в хрустальном шаре во время их прощального свидания с Алексом, молодой человек заключил в свои ладони кисть девушки. А когда он раскрыл «створки», то на ладошке плясало пламя.

– Мать, я тебе говорил, что её приняла моя магия.

– Тем более учись летать, – удовлетворённо проговорила драгиня. – Я своё слово не меняю.

Стася в очередной раз осмотрела Машу. Сделала какие-то записи и попросила подождать в коридоре.

– Алекс, вам теперь не ко мне. А в инкубатор, – сказала врач, когда притворилась дверь за девушкой. Стася провела ладошкой по ширинке, вопросительно посмотрела в глаза. В её зрачках горело неудовлетворённое желание. Но Алекс властным жестом убрал её руку, надавил на плечи.

– Стася, давай не будет начинать. Ты видишь, не стоит. У меня теперь только на Машу реакция. Найди себе хорошего любовника. Ты красивая, сочная. Не думаю, что будут проблемы. Давай по делу. Я не собираюсь отправлять Машу в инкубатор. Она мне, будем считать, жена. Согласие матери – чисто формальность.

– Я же не сказала, оставить. Там есть вся необходимая аппаратура. Мне не просветить скорлупу. Я не знаю, что с зародышем. Никто насильно у тебя Машу не заберёт. Они собаку съели уже на «курочках». Наверняка были случаи запечаток. Не думаю, что Амелинда оказалась оригинальной.

Маша подошла к двери. Она хотела предупредить, что в кафе будет ждать Алекса.

В этот момент, как специально, у Стаси упала на пол папка.

Маша увидела фигуру Алекса со спины. Он стоял, широко расставив ноги. Руки за спиной. Перед ним склонилась Стася. Странный звук привлёк внимание девушки. Она замерла. И вдруг, словно удар молота:

– Значит, в инкубатор… Хорошо, запиши на ближайшее число. Мы подъедем.

Маша отскочила как ошпаренная. Сомневаться не приходилось. Как она могла поверить дракону? Он наигрался с ней. Она ему больше не нужна. Он усыпил её бдительность. Всё было спланировано. Кнут и пряник. Великий – добрый, женитесь, драгиня – злая, летите. Теперь в инкубатор. Их всех волнует только наследник. Поэтому он не хочет отправить её в Хивернию, где она будет жива, но ребёнок родится человеком.

Маша заскочила в лифт. Вряд ли она соображала, что творила. Она забыла, что они договорились доверять друг другу. Она хотела жить. Она хотела быть счастливой! Она хотела семью! А если и предстоит умереть, то не провести последние месяцы в больничных стенах, но так, чтобы было что вспомнить!

Слёзы застилали глаза. Она выскочила из здания и понеслась, не разбирая дороги. Перекрёсток. Зелёный для машин. Она оглядывается назад. Этот чёртов браслет дракона, он выдаст её. Надо в аэропорт, там, где нет магии, она снимает его. Что же так долго… Жёлтый. Наконец-то. Машины начинают притормаживать.

«Миленькие, скорее останавливайтесь». Там к остановке, что через дорогу, подходит экспресс, прямо до аэропорта. Это знак судьбы.

Кровь набатом звенит в ушах. Она не слышит шума улиц. Она не слышит сирену скорой помощи. Она видит зелёного человечка. Ноги рванули наперерез машине.