Драконьи грезы радужного цвета (СИ)

"Да, я тоже так думаю", отозвался Шельм и надолго замолчал.

Дракон лежал, лежал на брюхе, потом ему надоело и он перевернулся на бок, подперев голову лапой, и тем самым привлек внимание Шельма.

— Ну, ничего себе! — воскликнул тот, глядя на него во все глаза.

— Что такое? — усмехнулся Ставрас.

— Не знал, что тебе может быть удобно так лежать. Прямо, как человек, какой.

— Ну, ты еще многого про меня не знаешь, — объявил Ставрас и весь вытянулся на земле от шеи до хвоста и задних лап. Шельм засмотрелся. — Нравлюсь?

— Нравишься, — не стал лукавить шут и подобрался поближе, прижавшись щекой к теплому, чешуйчатому боку, вздохнул. — Тогда можно тебя попросить?

— О чем? — Ставрас насторожился и даже голову к нему повернул, вытягивая шею.

— Я бы хотел… — Шельм запнулся, прикрыл глаза на секунду, выдохнул и все же произнес: — Хотел бы побывать на могиле сестры, пока они торжественную встречу Вольто там готовить будут. Ты… пойдешь туда со мной?

— Вот скажи, — перевернувшись на спину, что в драконьем виде было зрелищем не для слабонервных (осталось только, как собачонка хвостиком повилять), вопросил Ставрас. — Тебе не стыдно спрашивать о таком?

— Не-а, — наконец, улыбнувшись, отозвался шут, прикинул расстояние от чешуйчатого бока до живота, понял, что не дотянется, и снова вздохнул. Все-таки Ставрас в драконьем обличие был крайне неудобен для проявления нежных чувств, однозначно.

— А если покусаю? — задумчиво пригрозил дракон.

— Вернемся в спальню? — провокационно предложил расшалившийся Шельм, у которого словно камень с души упал и даже море стало по колено.

— Не дождешься!

— А ты, между прочим, обещал повторить, теперь отказываешься?

— А не боишься меня пожилого и немощного до смерти заездить?

— О! Да, тебя на троих таких, как я, хватит и еще останется.

— Ну, и как мне теперь сдерживать твои аппетиты, а?

— Да, не надо ничего сдерживать, — неожиданно посерьезнел Шельм и потерся щекой о его чешую. — Просто будь со мной. А то мне все кажется, что ты куда-нибудь исчезнешь.

— Куда я денусь от кровной клятвы?

— От клятвы и все?

— И от тебя. Кстати, что ты сказал о нас матери, она ведь спрашивала?

— Правду. Я не мог ей врать, да и к тому же, зачем?

— И как она отнеслась к этому?

— К тому, что род Икуф я продолжать не стану?

— Знаешь, я думаю, что тебе все же стоит повременить с такими радикальными решениями.

— То есть, ты предлагаешь, чтобы я любил тебя, но при этом как твой Август делал детишек с какой-нибудь барышней? — Шельм от возмущения даже на ноги встал и отошел от него подальше.

Ставрас нахмурился, снова перевернулся на живот и повернул к нему голову, внимательно вглядываясь в глаза.

— Ты еще слишком юн, чтобы думать об этом, но когда-нибудь ты поймешь, что нет ничего прекраснее, чем счастье быть отцом.

— А ты-то сам давно это понял? — Шельм готов был разораться от обиды, но вместо крика говорил спокойно и ранил словами глубоко, в самое сердце.

Бронзовый дракон прикрыл глаза, пережидая бурю внутри себя и, открыв вновь, ответил:

— Достаточно давно, чтобы не желать этого для тебя. К тому же, лично мне как существу относительно практичному и вынужденному думать о судьбах мира, не хотелось бы, чтобы ваш род пресекся.

— Он и не пресечется, — сбавил обороты Шельм, осознав, что только сделал ему очень больно, напомнив о брошенных когда-то детях. — У моего отца, между прочим, брат младший есть, и вообще, наш род довольно многочисленный, даже если нашу семью не брать в расчет.

— Знаешь, — произнес Ставрас задумчиво и немного печально. — Я думаю, мы еще вернемся к этому вопросу, — и перевоплотился, шагая к нему вплотную. — И знаешь, мне тоже хочется кое о чем тебя спросить.

— О чем? — насторожился Шельм.

— Почему ты засомневался, что я пойду с тобой к могиле сестры?

— Потому что у нас специфические кладбища, они совсем не такие, как у людей, поэтому… первый раз это может шокировать, — признался Ландышфуки, отведя глаза.

— Ты думаешь, я не видел ваш Мраморный Сад и Древесный Некрополь?

— Ты… видел? — резко повернул к нему голову Шельм, отчего его голубая челка взметнулась и затрепетала.

Ставрас отвел непокорные прядки от его лица и тихо произнес:

— Не воочию, но двадцать лет назад во время Мятежа Масок вашим удалось поймать молодого дракона. Он был еще совсем юным, но запечатленного человека не имел. Они хотели провести на нем какой-то сложный эксперимент, чтобы все же хоть как-то научиться контролировать и наши души тоже, но не успели. Они не знали, что бронзовые имеют человеческую ипостась, поэтому он смог сбежать. Но его искали, к тому же, в то смутное время все посторонние, пробравшиеся на вашу территорию, как правило, сразу сажались на поводок кукловодов. На него же ваша магия не подействовала бы, поэтому, пробираться к своим ему было очень трудно. Но именно в Древесном Некрополе, укрываясь от преследователей, он встретил того, кто выходил его, залечил раны и… отпустил, не задавая вопросов. Я знаю этого дракона, и он показывал мне, как выглядит ваше кладбище и ваша тюрьма.