Драконья буря

Карина еще не видела, чтобы девочка превращалась в птицу. Это произошло в мгновение ока, в один момент Эмилия стояла там, слегка сутулясь, как всегда. А потом она превратилась в кричащую черную птицу, парящую перед глазами Карины, широко раскрыла крылья и захлопала по ветру. Карина наклонилась, подняла одежду Эмилии с грязной тропы и сложила ее в сумку.

— Будь нашими глазами, Эмилия, — кивнула Карина.

Птица каркнула, взмахнула большими крыльями и улетела вдаль. Рука Лотти скользнула в ладонь Карины, заставив Карину вспомнить ту ночь, когда они вырвались из Садов Аниоса. До этого момента Карина никогда в жизни так не боялась. Сможет ли она снова пройти через все это? Да. Она отдаст жизнь за Реву, сестру, которой у нее никогда не было. Она сделает то же самое для всех них и будет надеяться, что они отнесутся к ней так же. Это то, что делают семьи, они борются друг за друга.

Но Карине было страшно, и ей нужно было смягчить ужас, растекающийся по венам, как ледяная вода.

— Я когда-нибудь рассказывала вам о королях-драконах? — спросила Карин.

Лотти и Рохеса собрались вокруг нее, и она рассказала им о четырех королях-драконах Эсталы и ведьме, которая привела их всех к гибели. Она тихо шептала это, они сгрудились за камнем на случай, если на тропе появятся новые Сестры, слушали предупреждающую историю о том, как важно слышать правильный совет, доверять тому человеку. Все это время Карина чувствовала прохладу северного ветра на своих руках.

Что, если Рева не хочет, чтобы ее нашли?

Она не позволяла себе сказать это, но чувствовала, что все остальные думают об этом. Что, если записка в сумке Ревы была перепиской между Ревой и кем-то еще? Что, если вместо того, чтобы быть схваченной кем-то, Рева пошла с ним? Нет. Она не верила. Она так не думала. Но, тем не менее, после того, как Карина перестала рассказывать историю, она обнаружила, что сидит в тишине, глядя в серое небо над головой, задаваясь вопросом, правильно ли они поступают.

Ее мысли прервало карканье вороны. Эмилия спикировала за камень и приняла человеческий облик, съежившись, чтобы согреться от холодного воздуха на коже. Карина передала Эмилии одежду и подождала, пока она заговорит.

— Здесь, по крайней мере, две дюжины рабов, — сказала Эмилия. — Десять охранников, некоторые караулят у ворот. Другие — вдоль стен. У всех длинные мечи, у некоторых луки. Восемь Сестер.

— А Рева? — сказала Карина.

— Я ее не видела. Но я не видела всех новых рабов. Их поселили во флигеле. Я ждала и смотрела так долго, как только могла, но один из стражей следил за мной, у него был лук.

— Ты хорошо рассмотрела план? — спросила Лотти.

Эмилия кивнула.

— Да. Я могу нарисовать его для вас.

— Мы делаем это? — спросила Рохеса. — Мы вломимся во владения, чтобы освободить рабов?

— Мы должны проголосовать, — сказала Лотти. — Я знаю, что говорила об осторожности, но я считаю, что мы должны помочь этим женщинам, если сможем. Я голосую «за».

— Я голосую «за», — сказала Эмилия. — Я видела, как они живут. Это не жизнь.

Рохеса кивнула.

— И я голосую «за». Мы не можем оставить их на произвол Сестер.

— Я голосую «за», — сказала Карина. Она кивнула и улыбнулась остальным, но внутри ее мутило.

21

РЕВА

Когда Рева набралась сил и ее лодыжка зажила, ее перевели в другую пещеру без выхода в лес. Возможно, Арон боялся, что она сможет протиснуться через окошко и превратиться в дракона. Она не могла отрицать, что мечтала о моменте, когда сможет расправить крылья и взлететь над лесом. Но вместо этого она оказалась в ловушке в грязной дыре. Рева ненавидела темную комнату без окон. Единственным источником света была жаровня, которую Сэм держал зажженной днем ​​и ночью, и тусклый свет из туннелей пещер на склоне холма.

Если не считать узкой комнаты с недостаточным освещением, Рева обнаружила, что ее похитители были нежными. Они позволили ей ходить под присмотром через туннели. Ей приносили еду и воду. Сэм сидел и болтал с ней, чтобы провести время, о своих многочисленных путешествиях по городам. Рева внимательно слушала, надеясь уловить название, которое указало бы, где они находятся в Эстале. Но Сэм был слишком осторожен. Вместо этого он говорил о деревенских мальчиках, похабных женщинах с красными лицами, которые работали в тавернах, и о том, как он их всех перехитрил.

— Ты здорово помогла, — сказал Сэм. — Я видел, как ты и твои подруги выступали в городах. Нет ничего лучше, чем отвлеченная толпа.

Рева цокнула языком.

— Ты украл у них. Ты воровал у людей, у которых и без того мало.

— Я делаю то, что необходимо для выживания моей семьи. Ты не понимаешь, что значит ходить среди теней. Никто не может знать, что мы существуем. Мы не можем торговать. Мы не можем быть частью этого мира.