Драконья Десница

Майер шёл по улице, хлюпая сапогами и прихрамывая на одну ногу. Прямо перед собой он держал фонарь и силился хоть что-нибудь рассмотреть впереди. Вскоре дорога под его ногами превратилась в брусчатку, наверное, он дошёл до того места, где начинается квартал элиты.

Подняв голову, Майер увидел перед собой громады элитных особняков: разумеется, каждый друг от друга на почтительном расстоянии, и многие – самые крупные, в несколько этажей, огорожены высокими стенами, а некоторые – приземистые домики, пусть гораздо просторнее, чем у черни. Да, Майер прекрасно знал, что простой люд они считали за чернь, но ему было абсолютно плевать на это.

Самым первым, разумеется, был дом градоправителя – особняк в два этажа. Его не огораживали высокие стены, потому что Пирос хотел при каждом удобном случае демонстрировать королю, что он близок к народу. И, опять же, все прекрасно знали, что в подвале этого поместья однозначно спрятано кой-какое добро, так сказать, всё то, что Пирос нажил честным трудом, помогая людям.

И тут Майера осенило: с его поместьем что-то не так. Пусть он стоял на почтительном отдалении, но не мог не заметить открытую входную дверь.

«Хм, кажется, наш дорогой градоправитель опять напился как сапожник и даже не закрыл за собой дверь. Тьфу ты, свинья!» – раздражённо подумал ветеран и развернулся: делать ему тут было нечего, потому что даже в самом последнем беспамятстве Фредерик бы не пошёл в эти кварталы, да и Патриция, хоть ей и было всего двенадцать лет, прекрасно понимала, что сюда нельзя заходить. Да и вообще уходить далеко от дома!

Майер ещё раз плюнул и пошёл вниз по улице, продолжая свои поиски, борясь с этими мыслями о прошедшей войне, так настойчиво лезшими в голову.

Можно сказать, что тот поход закончился для них удачнее некуда – пленников освободили. Надо сказать, ими оказалась семья бывшего градоправителя, лично дружившая с Королём. Они просто пропали однажды утром. Как выяснилось, что они в плену у тварей из тёмных земель, Майер не знал – да и никто не знал, кроме самого Короля и его приближённых. Но простым солдатам не очень-то и важно было это знать: жалование платили хорошее, компания был дружная, поход за границы Союза Четырёх был простым. Да и вообще, с ними рядом тогда был сам Король! Где это видано?

Так и шёл ветеран, шлёпая по лужам. Его молодость была давно позади, как и была слава бесстрашного королевского солдата. Как так вышло, что элитный воин из отряда Короля оказался под пенсию в нищих кварталах пограничного городка – он и сам не помнил. Это же жизнь, тут бывает всякое.

Через два дома была маленькая развилка: либо спускаться вниз, в сторону своего дома, либо идти вверх. Ветеран выбрал второе и медленно начал подъём, проходя мимо обшарпанных стен лачуг бедняков, но спустя сто метров он встал как вкопанный: впереди лежал какой-то маленький мешок или комок тряпья, но фонарь был слишком тусклый, чтобы рассмотреть с такого расстояния.

Пришлось подходить вплотную, чтобы понять, что это такое. И сделав ещё несколько нетвёрдых шагов, Майер свалился замертво с сердечным приступом, потому что нашёл то, что искал. Нуу… как нашёл. Только разодранное тело маленькой девочки без головы.

Хоть глаза этого старика и видели всякое, но сердце стерпеть такого не сумело.

***

– Вставай, ленивая скотина! – резко заорали противным голосом под дверью, и в следующее мгновение она была распахнута пинком. В проёме стоял тощий, чумазый мужик в жёлтой грязной рубахе и брезентовых брюках. В руках он держал керосиновую лампу. На голове у гостя была шапка, натянутая по самые брови. – Какого хрена ты тут валяешься? Поднимайся, Иосиф, поднимайся! Работа не ждёт!

Иосиф тяжело сел на кровати, и та протяжно заскрипела под его центнером.

– Чего ты орёшь, Мадан? – хрипло спросил верзила. Он был одет в хлопковую кофту и рабочие штаны.

– Там на улице девка, – мерзко склабясь, прогнусавил тощий. – Потеряшка.

– С чего ты взял, что она потеряшка? – сонно спросил Иосиф.

– Потому что бежит и оглядывается. Но далеко она не убежит по здешнему краю, – всё по-прежнему гадко улыбаясь, продолжал Мадан. – У нас будет достаточно денег, и теперь мы спокойно свалим отсюда.

Иосиф тяжело поднялся. Стоя он возвышался над Маданом на добрую голову.

– Ты что, всю ночь на улице простоял?

– Да, – став серьёзным, произнёс Мадан. – Я проснулся из-за того, что кто-то где-то вопил. И решил покараулить. И как видишь, не зря.

– Ладно, хватит трепаться, пойдем, познакомимся с красоткой, – буркнул Иосиф и вышел, едва не задев плечами дверной проём.

Мадан мерзко расхохотался и вышел следом.

Да, лёгкая работа. Постоянная. И хорошо оплачиваемая.

Они выбрались из этого барака с множеством комнат, в котором кто только на ночь не оставался: и бомжи, и проститутки, и другие разбойники. Но второй раз они здесь уже не появлялись. Это был их барак, поэтому правила здесь устанавливали эти ребята: если ты

сюда попал однажды, то уже не выйдешь.