Драконья Десница

Майер был очень хмур, потому что чувствовал: в городе что-то не так. Что-то этой ночью бесповоротно изменилось. Он буквально сверлил взглядом стену, как к его видавшим не одно ранение плечам нежно прикоснулись – конечно же, дело рук его жены.

– Время уже – поздняя ночь, а ты всё не спишь, – мягко сказала она с убаюкивающей нежностью и безгранично тёплой заботой в голосе. – О чём думаешь? Всё о прошлом?

– Да, – коротко ответил ветеран, хмурясь ещё больше. – И о будущем тоже.

В голову ему лезли воспоминания о том, как они с Королём ходили в поход двадцать лет назад, чтобы освободить пленников из лап чудовищ, живущих на тёмных землях. Как они резали глотки их мужчинам и насиловали их красивейших женщин – высоких, статных, черноволосых, далеко неровню людским женщинам. Само собой, об этом он не мог рассказать своей любящей жёнушке – Майе.

Перед его глазами до сих пор стояло пламя, которым они сожгли замок их императора. Конечно же, вместе с ним и его семейкой. Больше они никого не смогут сделать своими рабами и заставить работать в своих каменоломнях.

Для всех он был героем того похода, неоднократно раненным в жестоких боях. О зверствах, учинённых при этом, разумеется, никому не рассказали. Возможно, даже сам Король был не в курсе – лично в освобождении он участия не принимал, хоть и торжественно скакал впереди колонны назад, словно он бросался в бой самый первый и уходил самый последний…

Ага, конечно. Но зато Король на обратном пути героически подобрал того умалишённого мальчишку, чудом выжившего в плену у…

И тут в дверь постучали.

Он почувствовал, как жена вздрогнула.

– Кого это там принесло в такую ночь? – взволнованно спросила Майя, сжимая плечи мужа гораздо крепче, чем секунду назад.

– Я открою, – проворчал Майер и медленно поднялся, отчего в колене у него заныло. Да, поднятие тяжестей в молодости давало о себе знать всё чаще. – Кто там, чёрт бы вас побрал? – прокричал он и похромал к двери.

В дверь постучали ещё раз, теперь уже более взволнованно и часто.

Скрипнув засовом, Майер открыл не только дверь, но и свой рот, ибо он наполнился удивлением: на пороге стояла Гретта, их соседка. Её можно было узнать сразу, пусть она была одета в плащ с капюшоном и сапоги. Стало понятно, что Гретта крайне взволнована.

– Что стряслось? – спросил Майер, отстраняясь от прохода, как бы приглашая соседку в дом. Та быстро вошла, её била мелкая дрожь.

– Фредерик пропал, – ответила она дрожащим голосом. – Он пошёл искать Патрицию,

та убежала, ну она как всегда стала расспрашивать, а я не сдержалась и… и…

– Стой, подожди, – оборвал её Майер. В то же время к ней спешно подошла и Майя, взяв за руки. – Фредерик пропал?!

– Ну да, – нетерпеливо бросила Гретта. – Он ушёл искать Патрицию, которая убежала ещё вечером из дома. И до сих пор они не вернулись. И я не знаю, что делать и куда идти.

– Так, всё это мне не нравится, – промолвил Майер, однако его голос вновь стал тем, которым он отдавал приказы двадцать лет назад: полным решимости. – Ты хотя бы знаешь, в какую сторону он ушёл?

– Нет! Я понятия не имею! – крикнула Гретта и разрыдалась. Майя стала стягивать с неё плащ.

Майер молча пошёл подошёл к деревянному шкафу, грузно переваливаясь: он всегда был крупным, а после списания из войск ещё набрал прилично. Однако это ничуть не ослабило его боевой характер. Ветеран снял плащ с вешалки и стал натягивать его на себя.

– Ты куда это собрался?! – встревожено воскликнула Майя, прижав к груди плащ Гретты, что ещё держала в руках.

Майер окинул женщин хмурым взглядом, а потом поднял с пола стеклянный фонарь, всё время стоявший в углу.

– Принеси мне свечу, зажгу его, – тихо, но отчётливо произнёс старик.

– Ты куда собрался?! – повторила Майя. Теперь почти крикнула. И тут же испугалась ещё сильнее, чем секунду назад. Но уже не за него, а за себя.

В этот же момент она увидела, как её супруг ещё больше помрачнел, просто налился печалью напополам со свирепостью, и подумала, что он не на шутку разозлился. Как тогда, двадцать лет назад, когда он вернулся из похода, а она развлекалась с соседским мальчишкой. Лупил он её нещадно, просто вбивал её голову в пол, но она всё-таки чудом выжила и даже не стала калекой. Что сказать, старая закалка.

Но он её не бросил, видимо, всё-таки очень любил, поэтому не убил и простил её слабохарактерность и слабую волю. Или были какие-то иные причины, о которых она не знала.

Но в этот раз её муженёк не стал её лупить, даже не стал орать. Просто глубоко задышал, тревожно стреляя глазами по сторонам.

– Я чувствую, – произнёс Майер и тяжело вздохнул. Свободной рукой он провёл по лицу, как будто вытирая его от пота. – Чувствую ещё со времён войны всякое дерьмо, всякие нехорошие вещи. И знаешь, дорогая, сейчас именно тот момент. Я чувствую с начала этой грозы, что у нас в стране снова назревает что-то такое…

– Война?! – перебила Майя. Она была очень бледна, лампа отбрасывала на её лицо зловещие блики.