Драконья Игра

Ну то есть это можно было бы назвать смерчем, если бы не поистине катастрофический размах действа, не характерный для этого редкого в окрестностях Ледума природного явления. В бушующий черный водоворот будто втягивалась сама окружающая реальность, бесследно исчезая в его скрученных безднах. Сильно разреженный воздух внутри воронки вращался невероятно быстро, а диаметр по самым скромным предположениям превосходил полторы тысячи метров. При этом скорость передвижения смерча всё возрастала, не оставляя сомнений, что вихрь максимальной мощности еще не сформирован.

И почему-то лорд Эдвард был уверен, что формирование его придется как раз на прохождение границ Ледума.

Проклятье, Октавиан и вправду был силён. Силён в своем праведном гневе, как чертов карающий ангел. Черно-алый смерч вольготно шагал по Бреонии, сметая всё на своем пути, набирая и набирая разрушительную мощь.

Немыслимо! И так непохоже на чопорную столицу. Средь бела дня правитель Аманиты решился на прямой удар без объявления войны, наплевав на все дипломатические условности! Он смеет играть не по правилам, тогда как лорд Эдвард был свято убеждён, что это его исключительная прерогатива.

Должно быть, многие камни Аманиты исчерпали сегодня свой ресурс, высвобождая такой объем энергии. Многие старые камни ушли навсегда и уже не обновятся с луной. Молодой Севир обезумел, если решился на такие жертвы. Не говоря уж о том, что грубым вмешательством в климатические процессы он спровоцирует экологическую катастрофу на всей территории конфедерации.

В то же мгновенье по защитной системе прошла дрожь: минералы будто сбились на долю секунды, но тут же вновь настроились на ритм. Правитель похолодел: девятая башня была раскрыта. Кто-то внутри города сорвал с нее печати, выбил тщательно спрятанное слабое звено, и в магической системе города появилась брешь.

Ирония заключалась в том, что лорд-защитник не только прекрасно знал о единственной уязвимости системы — он создал ее своими руками. Он создал девятую — лишнюю — сторожевую башню, с помощью которой в город могли входить нелюди… а теперь ее использует против него и Октавиан! Дрянной расклад, что и говорить.

С одного взгляда лорд Эдвард понял, что защита Ледума рухнет. Поле не выдержит — противник его сумел отыскать то крохотное уязвимое место, которое может их погубить.

Великолепно сконструированная, умело собранная цепь вот-вот рассыплется, погребая под осколками всё живое… Но это было слишком страшное, не оставляющее шансов предположение. Чтобы принимать на его основе решения, правителю требовалось мнение специалиста.

Человека, который никогда не ошибается.

— Свяжите меня с Рицианумом, — глухо приказал он, не отрывая глаз от уверенного передвижения смерча, всё расплывающегося, всё увеличивающегося в размерах. — Я желаю говорить с Мелтоном. Предоставьте профессору необходимые параметры для анализа.

Повеление было исполнено с живостью, только подстегнутой красочным, подкупающе достоверным изображением далекой беды, беснующимся под прозрачной островерхой крышей. Далекой, но с каждой секундой неотвратимо, неостановимо приближающейся.

Заклинатели закричали наперебой, озвучивая все получаемые данные, которые только могли иметь значение: поперечный диаметр, скорость течения воздуха внутри воронки, скорость перемещения самого вихря, точные координаты, разности внутреннего и внешнего давлений… Все эти хаотично поступающие параметры постоянно менялись, но для Мелтона, кажется, было несложно строить какие-то диаграммы и графики прямо у себя в голове.

— Насколько опасен для Ледума магический импульс извне, профессор? — лорд Эдвард наконец-то задал вопрос, который заботил сейчас не только его одного.

Мелтон задумался почти на минуту.

— Если хотя бы третья часть высвобожденной энергии будет пропущена башнями, — с каким-то отрешенным, чудовищным безразличием вымолвил Мелтон, выслушав все многочисленные показатели, — город будет уничтожен. От Ледума не останется камня на камне.

Лицо его как будто даже просветлело от страшных слов, словно старый ученый был рад скорой смерти всего живого — и себя самого в том числе. Рад смерти, как освобождению.

Однако, упадническое настроение продлилось совсем недолго. Будто вспомнив о чем-то, профессор нахмурился.

— Кажется, направление корректируется кем-то из города, — тихо заметил он. — Кто-то ведет его прямо на нас.

— Думаю, профессор, вы отлично знаете, кто это, — лорд Эдвард хотел было привычно съязвить, но почему-то не стал и только сжал губы. — Безумец готов пожертвовать жизнью, лишь бы и меня утянуть за собой. Не только меня, но всех нас.

Черт побери, прежде бесчинства и массовые истребления мирного населения всегда были по его части: Октавиан просто отбирает у него хлеб. А убийственная верность координат вопиюще указывает на то, что без помощи Карла тут снова не обошлось. Рукою оборотня был направлен точный удар… Предатель, гнусный предатель!..