Драконья Игра

Несмотря на то, что потери контроля случались крайне редко, предпочтительно было не рисковать. Сила мага была велика: даже просто находиться рядом с лордом-защитником, пребывающим в дурном расположении духа, считалось опасным. Вибрации минералов чутко откликались на эмоции хозяина и могли вызвать у окружающих приступы удушья или эпилепсии, а то и вовсе остановку сердца. А уж фокусировка внимания на чьем-то неосторожном слове, движении, взгляде — в таких обстоятельствах почти всегда фатальна.

Потому-то единственная вертикальная морщинка, в минуты гнева пролегавшая между бровями правителя, неизменно приводила придворных в священный ужас, заставляла застывать, как кроликов перед удавом. Эта гримаса выдавала опасность зримее нюансов звучания голоса или выражения глаз, правда, и появлялась она лишь тогда, когда могущественный заклинатель уже становился по-настоящему взбешен.

Продолжения не последовало. Беловолосый поднялся из кресла, неторопливо прошествовал ближе и жестом разрешил встать.

Не поменявшись в лице — то сохранило бесстрастие вырезанной из камня отполированной ритуальной маски — глава особой службы вытянулся в струнку, подчиняясь приятной его сердцу дисциплине, и выжидающе посмотрел на мага. Нет уж, он не произнесет ни слова без прямого вопроса — не хватало еще пуще прежнего вывести заклинателя из себя.

— Я не принимаю отставку, — раздельно проговорил правитель, на случай если Винсент до сих пор не понял его мнения по данному вопросу. — Это всё, что ты собирался сообщить?

— Нет, милорд, — не моргнув глазом отозвался действительный тайный советник. К удивлению мага, канцлер не торопился убраться вон, на что ему так недвусмысленно намекали. — Позвольте отнять еще немного времени. Я незамедлительно запросил данные у городской стражи, и, увы, мои смутные подозрения полностью подтвердились. За минувшие трое суток в самых разных частях Ледума были найдены восемь человек, умерщвленных особо жестоким способом, больше всего напоминающим то, как если бы их разорвал дикий зверь. Разумеется, это не цепь случайных совпадений — случаи определенно связаны между собой. Трупы, или то, что от них осталось, позволяют установить, что все они были мужчины. И, если сиятельному лорду угодно знать, я выяснил также, что при жизни убитые обладали некоторым внешним сходством: все они были молоды, по описанию хороши собой, имели светлые волосы и выразительные глаза темных тонов.

Лорд Эдвард помрачнел. Что ж, этого следовало ожидать: Карл снова должен был начать убивать. Возможно, в глубине души ему и самому отвратительна звериная сторона своей натуры, но иначе он уже не может. Тем не менее, ни в коем случае нельзя позволять убийства в городе. Никто из старших не смеет охотиться на территории Ледума: это запрещено.

И какого черта волк выбирает в качестве жертв людей, отдаленно напоминающих бывшего тюремщика? Случайная прихоть или, как уверяет Альварх, и в самом деле одержимость? А может, незамысловатое сообщение о том, что ждет вскорости его самого?..

— Надеюсь, это не было предано огласке? — с тяжелыми нотками вопросил правитель.

— Нет; конечно же, нет. После падения Ламиума оборотни — тема особенно животрепещущая. Никому не нужны паника и пересуды о том, как нелюдь оказался в городской черте. Мало ведь кто знает, сколько их тут на самом деле.

Заклинатель невесело усмехнулся. Это правда: оборотней, а по большей части полукровок, в Ледуме было немало. Нужно ведь и изгоям куда-то деваться. К тому же, всеми отвергнутые создания готовы были есть у него с руки за спокойствие и безопасное небо над головой. Но эти не убивали — по крайней мере, не так нахально и явно; не чаще, чем обычные люди.

— Поставь в известность Инквизицию, — тихо распорядился лорд Эдвард, — появилась работа по их части. Пусть призовут самых опытных собратьев из Пустошей. И пусть будут очень осторожны: совладать с высшим оборотнем всё равно вряд ли удастся. Твоим агентам и не думать ввязываться в драку.

— Будет исполнено. Однако… — Винсент хитро прищурился, серые глаза блеснули затаенным лукавством. — Столько жертв за такое короткое время! Восемь здоровых, находящихся в расцвете сил мужчин. Волк долгое время был лишен питания: очевидно, весьма продолжительный срок кто-то удерживал его в заточении.

В раздражении правитель едва не заскрежетал зубами. Канцлер что, совсем страх потерял? Этому механическому человеку и в самом деле чужды любые проявления эмоций? Увидев после захода солнца в зеркале мертвеца, многие умерли бы от разрыва сердца еще прежде, чем тот попытался бы их убить. А Винсенту вон — хоть бы что. После этого еще для верности связался с городской стражей, провел небольшое расследование, состыковал факты, а потом явился к своему лорду требовать объяснений!

В некотором роде это даже восхищало.