Драконья Игра

Тотчас распознав пролившийся в словах холод, аристократ поступил, как и полагается превосходно вышколенному слуге: заметив перемену в настроении гостя, он заметно упал духом, но не посмел настаивать. Однако, неприязненная реакция лорда определенно спасла его от рискованной тяги к искренности, свойственной многим возвышенным натурам и погубившей когда-то Лидию.

Помедлив, лорд Эдвард продолжил, глядя на него в упор с неопределенным выражением:

— Я хочу слушать твой голос, даже если слова твои — ложь, — темные глаза чуть сузились, однако тон остался спокойным. — Ты будешь рядом до тех пор, пока говоришь то, что я желаю слышать.

До тех пор, пока нежное сердце напоминает цветок, который так и хочется сорвать. Нет, лорд не желал знать ничего сверх этого, не желал знать ничего, что могло бы привести к разочарованию. Это единственное правило фаворита, которое не следовало нарушать.

Спеша подчиниться воле правителя, Кристофер приник губами к зажимающей ему рот ладони.

— Простите меня, — сокрушенно произнес аристократ, пытаясь выровнять голос и спрятать дрожащее в нем огорчение от допущенной ошибки. Наконец оставив в покое пояс, он сложил руки в молитвенном жесте. — Подобного более не повторится.

Кажется, лорду Эдварду пришелся по душе такой ответ.

— Продолжай, — ободряюще мягко велел было он, как вдруг роковая случайность окончательно разрушила приятные обещания этого позднего рандеву.

Прорезав ночную тишь, за окнами взревел гром.

— Что за черт, — рявкнул лорд, и лицо его исказила гримаса ярости — разительный контраст по сравнению с расслабленным выражением каким-то мгновением ранее.

Следующая произнесенная заклинателем фраза оказалась сплошь непечатной, так что Кристофер аж зажмурился от ее вызывающей грубости и мигом вернулся с небес на грешную землю.

Без церемоний оттолкнув приближенного в сторону, лорд Эдвард кинулся к выходу на террасу. Проклятье! Судя по всему, не только он один воспользовался изобильными ресурсами полнолуния для проведения ритуала.

Ничего не понимая, премьер растерянно обернулся вслед правителю, и уже в следующую секунду воочию узрел причину внезапно охватившего его бешенства.

Черной стеной на Ледум обрушился дождь.

Капли косыми росчерками заполнили воздух; мрачное небо, казалось, потемнело еще сильнее от продолжающих сгущаться грозовых туч, которые в один момент сокрыли луну. Увы, то был не обыкновенный ливень, к которому жители города уже сделались привычны. Как и лорд Эдвард, Кристофер сразу же угадал в нем искусственную природу, разглядел быстро остывающие следы мощной, филигранно исполненной магии.

Ночной дождь был вызван руками человека!

Принимая в расчет особенно неустойчивое состояние погоды в Ледуме, такое вмешательство было строжайше запрещено и чревато экологической катастрофой. Попытки же ликвидировать последствия спровоцируют еще большее раскачивание и без того нарушенного природного баланса.

Разрушить хрупкое равновесие легко, на восстановление же могут уйти годы.

Однако, как бы ни был талантлив неведомый заклинатель, а вызвать дождь такой силы извне невозможно: сторожевые башни не пропускали внутрь никакой магический импульс. Это означало только одно — дерзнувший преступить запрет правителя Ледума притаился где-то здесь, в его обожаемом городе.

Риск, расходящийся с представлениями о нормальности, даже самыми запредельными.

Не сразу Кристофер осознал весь ужас происходящего. А когда смог наконец осмыслить, без слов закрыл лицо руками, мечтая незаметно исчезнуть, раствориться, оказаться где угодно, только бы не стать свидетелем праведного гнева правителя, который последует неминуемо, как рассвет.

И в самом деле — высокая волна гнева в мгновение ока захлестнула и переполнила чашу его сердца. Магическая энергия живо проклюнулась из алмазов, прорастая белесыми стеблями силы, словно набухшие соком весенние почки: диковинные узоры стремительно оплетали ауру боевого мага. Яркой вспышкой развернулось защитное силовое поле. Драгоценные камни моментально включились в работу, и вот уже всю комнату целиком заливает испускаемый ими холодный свет.

Кристофер сразу понял, что видит пред собою: боевое неистовство, которого давно уж не замечали за правителем. Глава службы ювелиров худо-бедно научился переживать дикие вспышки раздражения, свойственные лорду Ледума в обычной жизни, но как справиться с этим?

Находиться в спальной комнате стало смертельно опасно.

В этот миг Кристоферу, конечно, хотелось бы защитить себя, но гораздо больше того — защитить самого лорда от гнева, впустую растрачивающего ментальную энергию, изнуряющего, разрушающего его сердце до основ. Беловолосые рождены для битв и склонны давать волю неконтролируемой ярости, иногда даже за пределами поля боя — что и случилось. Хоть в данном случае премьер Ледума хорошо понимал и всеми фибрами души разделял этот гнев: кто-то посягнул на святая святых, посмел осквернить заветный город, любимое детище лорда!

Камни чувствовали ярость хозяина и были готовы атаковать немедленно, но не видели цель.