Драконья кровь

– Не смей, – сказала она как можно более строго. – До чего ты докатился? Посмотри на себя! Сколько заповедей ты нарушил?

Ей удалось зацепиться взглядом.

И вытащить этот затаенный страх безумца. Разум… разум сам сделает остальное. И Клайв отступил, робко спросив:

– Мама?

У нее бы получилось.

У нее определенно получилось бы, несмотря на боль в голове и горло, которое будто невидимая рука сдавила. На кровь, что потекла из носу. На мошки в глазах… у нее обязательно получилось бы.

– Выпусти меня немедленно, дрянной мальчишка!

Только Джонни не собирался упускать свою жертву. Громкий удар по прутьям заставил женщину в клетке взвыть, а Клайва отшатнуться с ужасом.

– Надо же, какая хитрая. – Джонни вновь ударил по прутьям железной палкой. – Из тебя получится красивое чучело…

Прут крутанулся.

– Клайв, не стой… разве ты не видишь? В нее вселился дьявол, и мы должны его изгнать. Только мы и способны это сделать. Как обычно… ты ведь знаешь?

Клайв медленно кивнул.

– Войди… и подержи. Мы спасем ее. Как других. Тело не важно, главное, душа ее очистится перед Господом. Ты ведь справишься?

Милдред отступила к стене. Она… что она сумеет сделать? Ничего. Но и просто стоять, ожидая, когда кто-то превратит тебя… превратит… в воющую безумную тварь вроде той, что металась в соседней клетке.

– Не надо, – тихо попросила она. – Клайв, мама бы не одобрила…

– Видишь? Это дьявол. Он притворяется твоей матерью, но ты же помнишь, что и она была далека от истинной веры. Только отец тебя любил. А что он приказал?

– Слушаться тебя.

И Клайв шагнул к клетке. Его пальцы сжали засов, а четки опутали руку. Засов поддался легко, а Клайв тихо произнес:

– Благословенны кроткие…

Ну уж нет. Кротости Милдред никогда не хватало. Она отступала и отступала, пусть клетка оказалась невелика, она забилась в угол ее, присела, закрывая лицо руками.

Жертва должна выглядеть жертвой.

Жертва может сопротивляться, но при этом она все одно должна выглядеть жертвой.

У Милдред будет лишь один шанс, и тот призрачный, как разум безумицы, что заметалась по клетке, завыла на все голоса, вцепилась в прутья, мешая Джонни разглядеть, что происходит. Она точно знала, что Джонни боится.

Он создал эту женщину, но у него не хватит силы духа остаться наедине со своим созданием.

– Заткнись!

Шаг. Сосредоточиться.

Шелест четок. Это только кажется, что бусины мелькают беззвучно.

Вой. И грохот металла о металл, который сменился возмущенным криком:

– Ах ты тварь…

Хохот безумицы.

Рука, которая легла на волосы. Ласковый голос:

– Блаженны кроткие, ибо им даровано Царствие Небесное…

Милдред выпрямилась, нырнула под эту руку, одновременно выкинув кулак и метя в подмышку, в незащищенную мягкую плоть. И головой ткнулась в живот, выбивая дух из того, кто слишком привык к иному поведению жертв. Она, не позволяя ему очнуться, ударила пальцами в глаза, стараясь не содрогнуться от отвращения.

И четки соскользнули на пол.

А человек взвыл к величайшей радости той, которая бешено колотила железным ломом по прутьям.

– Да, детка, я тебя недооценил… – Джонни отступил от клеток, и в руке его появился револьвер. – А теперь, будь добра, прекрати дурить. С такого расстояния я…

С такого расстояния и вправду было сложно промахнуться.

Даже камнем.

Лука сперва собирался пристрелить урода, но револьвер сухо щелкнул, и все… вот же, а он его, бесполезного, тащил через полподземелья. И чего, спрашивается, ради?

В клетке металось нечто, отдаленно напоминающее человека. Выло. Хохотало.

Милдред переступила через ублюдка, который скорчился на полу, а в руках Джонни появился крохотный дамский револьвер. Вот и что Луке оставалось?

Он вытащил камень.

Прикинул, что весит тот пару десятков фунтов. А затем швырнул, целя в затылок.

Попал. Да.

Хорошо попал. Сумасшедшая в клетке замолчала, аккурат вовремя, чтобы Лука, и не только он, услышал характерный влажный хруст.

Рука дернулась. И грохнул выстрел. Пуля ушла куда-то в потолок, а Джонни кулем влажного тряпья повалился на пол. А ведь казался приличным человеком.

– Надо же. – Милдред выбралась-таки из клетки. – А я думала, что уже все…

– Все. – Лука поднял камень и положил его на стол.

Артефакт все-таки. Древний. Ценный. Пусть и слегка измазанный мозгами.

– Точно все… Я тебя запру. В доме. Куплю пять сковородок и пылесос. И еще этот… эту… штуку для индейки. Будешь жарить.

Она склонила голову набок.

– Платьев. Двадцать. Лак для ногтей. Розовый. И для волос. Чтоб длинные, как у нормальной бабы… и револьвер тоже.

– Как у нормальной бабы? – Милдред первой шагнула навстречу. – На дом согласна, а сковородки с пылесосом как-нибудь поделим. Но я ненавижу розовый лак.

– Хорошо.

От нее пахло кровью.

Но ведь цела. И ни царапины. И… и у него, между прочим, сердце тоже не железное. Оно, между прочим, ноет. И нечего обниматься, не поможет.

Почти. Разве что самую малость.

– Сам весь в крови. – Она вытерла его лицо платком. И откуда взяла? – А туда же, командовать… Я не собиралась никуда влезать. Просто… просто получилось так. А наших он усыпил. То есть надеюсь, что усыпил, а не отравил. И выйдет, скорее всего, что это я виновата…