Драконья кровь

- С миром было неладно. На уровне ощущений. И когда отец говорил. Как будто фальшивая нота в мелодии… он учил меня. Воздействовать на драконов. И на людей. Полностью подавить волю я не способен, но вот убаюкать разум или убедить, что рядом никого нет, могу. Мне было несложно войти и выйти. В ту ночь я просто вошел и забрал сумку. Содержимое… я говорил. Деньги переведу на счет, скажем, в качестве свадебного подарка.

- Не нужно.

Деньги все еще лежали в тайнике, и я понятия  не имела, что с ними делать. Оказывается, денег у меня и своих хватало, а эти… я не дура, я понимаю, что за нами приглядывают. За всеми нами. И такая сумма не останется незамеченной.

- Ты больше хочешь столовое серебро? – Ник приподнял бровь. А я огрызнулась.

- Не смешно.

- Совершенно не смешно. Я открою фонд. Если не тебе, то твоим детям они пригодятся.

- У меня нет детей.

- Будут.

- Я не уверена, - я скрестила руки на груди.

- Хорошо. Тогда в старости завещаешь его кому-нибудь, - Ник не собирался отступать. – В тот год я добрался до дневников. Семейный архив разделен на две части. Первая – общедоступная, там девичьи дневники Патриции, воспоминания предков, описание стран, которые они посетили… как я понял, раньше поводок был не таким жестким. Какие-то заметки и прочая мишура. Вторая закрыта. И сейчас, к моему сожалению, безвозвратно утеряна.

- Совсем безвозвратно?

- Абсолютно. Увы, плесень не щадит старые документы, а еще и мыши с крысами… остались одни дыры. Но кто мог знать?

Действительно.

- Гордон Эшби искал путь исправить человеческое тело. Сделать его сильнее. Выносливей. А заодно наделить способностями, которые бы сделали человека равным богу. Так он писал. Он был сверхчестолюбивой сволочью. Вот только мой отец полагал, что именно таким и должен быть настоящий Эшби.

Я помнила портрет.

Высокомерный? Не знаю. Мне он казался просто странным и даже самую малость смешным. Из-за белых волос, которые лежали на плечах кучерявыми волнами. Теперь я знаю и про парик, и про моду, а тогда…

- При рождении ему повредили позвоночник. Это я так думаю. Он жалуется на частые боли в спине, на горб, который появился в юные годы, на то, что одна нога была короче другой и даже обувь не спасала от хромоты. Дар его тоже не отличался стабильностью, хотя стоит признать, что Гордон Эшби имел характер. Собственные недостатки заставили его искать пути и к исцелению, и к возвышению, и к тому, чтобы доказать всем, что он не жалкий калека. И пути эти привели на край мира.

А горба на портрете не было. Горб бы я запомнила. Впрочем, там Гордон Эшби стоял прямо, слегка опираясь на трость. И эту трость мистер Эшби мне тоже показывал, и даже позволил потрогать серебряного дракона в ее навершии.

- Здесь он сумел договориться с айоха. Он много слышал о воинах их и о шаманах, о том, что, искупавшись в драконьей крови можно исцелиться от всех болезней разом. Людям всегда хочется чуда.

Это да.

И получив его, люди начинают верить, что чудес много. Что их можно вырубить из скалы, разобрать на кости и вывезти. Для Национального музея, ведь он готов заплатить, а если деньги не нужны, то нужен престиж и науке без чуда никак. Наука желает понять, почему драконы измельчали и стоит ли опасаться возвращения таких вот гигантов.

- К тому времени айоха изрядно пострадали в схватках с племенами каутов и юрги, которые теснили их с запада. Кауты заключили союз с белыми и получили ружья, а юрги всегда отличались многочисленностью. И устали отдавать соседям своих женщин.

- А драконы?

- С драконами не все так просто, - Ник поднялся и потянулся. – Извини. Спина ноет. Целыми днями с бумагами копаюсь, хочу разделить капиталы. Так вот, удержать разум дракона тяжело. Просто удержать. Усыпить – легче. Здесь шла в ход особого рода магия, но спящий дракон не воюет. А поднять в воздух и натравить на кого-то… для дракона все люди одинаковы. Во всяком случае, сверху. И велика возможность, что, уничтожив врагов, он примется и за айоха. Легенды, конечно, утверждали, что когда-то детям дракона удавалось повелевать чудовищами, но это было давно. Даже шаманы признавали, что ружья – куда надежней. Эшби и привез ружья, а еще пару сотен каторжан, которым пообещал новую жизнь взамен на службу. По тем времена предложение было весьма выгодным, вот они и старались. Сам он весьма заинтересовался местной магией. Оказалось, что в сверхнасыщенном поле Драконьего берега его куцый дар вполне себе способен раскрыться. А уж если добавить методики айоха…

…мама собралась проведать племя. Меня она не звала, а я не напрашивалась, потому как не чувствовала ни внутренней потребности, ни вообще какой бы то ни было связи с чужими людьми.

И не просто чужими.

Хранители традиций.

Ревнители, мать его, прошлого, в котором остался мертвый дракон и две дюжины женщин, заплативших жизнью то ли за мир, то ли за эксперимент белого гостя. Их даже не похоронили по-человечески.