Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны

«Теперь он будет думать недели три… – удовлетворенно подумал я, – …так что мне можно совершенно спокойно отправляться дальше!»

Ну, я и отправился!

Первые несколько шагов я сделал прогулочной походкой, словно бы никуда и не торопясь. Потом немного ускорил шаг, а, отойдя метров на тридцать от осыпи, зашагал в привычном темпе – два шага в секунду. Скоро осыпь осталась далеко за спиной, а впереди, на противоположном берегу реки все явственнее проступали спрятавшиеся в обширных садах домики предместья.

И в этот момент метрах в десяти впереди я увидел в практически вертикальном глинистом обрыве берега идеально круглое отверстие! Но самое интересное заключалось в том, что мое зелийное чутье указывало мне на необходимость лезть именно в эту… дыру!

Я осторожно приблизился к темнеющему в метре над землей отверстию. Оно, как я уже говорил было идеально круглой формы, больше метра в диаметре, корни растущих на срезе обрыва кустарников неопрятно свисали в ней, нисколько, впрочем, ее не маскируя. С минуту я рассматривал это… продолжение своего похода, а затем в моей голове возникло сразу два вопроса:

«Нора!! Интересно, что за зверюга вырыла ее и где эта зверюга сейчас обретается?!»

Однако ответы на эти вопросы можно было получить, только забравшись внутрь этой норы… чего, говоря по правде, мне делать совсем не хотелось. Вот только, судя по моим ощущениям, найти свою Людмилу я мог именно в этой норе!

Оглядев окружавший меня «белый свет», я вздохнул и… полез в темноту норы.

Первые десятка полтора шагов дались мне с большим трудом – идти мне пришлось согнувшись в три погибели, к тому же глина под ногами была почему-то очень мокрой, так что ноги буквально разъезжались. Через несколько шагов на кроссовки налипло по огромному комку грязи, и это тоже не способствовало комфортному передвижению. Два раза я, поскользнувшись, упал на руки, так что мои ладони до запястий тоже оказались вымазанными жирной, чуть припахивающей аммиаком глиной. Я уже успел проклясть себя за то, что, не подумав как следует, сунулся в эту подозрительную нору, и вдруг ощутил под ногами абсолютно сухую и удивительно прочную опору. Одновременно с этим я неожиданно понял, что нахожусь в совершенной темноте, хотя удалился от входного отверстия не слишком далеко – во всяком случае, дневной свет должен был быть виден за моей спиной…

Однако позади не было даже намека на светлое пятно.

Я осторожно развел в стороны свои чумазые руки, и одна из них коснулась твердой, чуть скользящей поверхности, вторая же повисла в воздухе! Не распрямляясь, я попробовал провести рукой над своей головой и не нашел свода. Осторожно выпрямившись, я снова поднял руку – и снова не достал до свода!

Прежде чем что-то предпринять, я, потопав, стряхнул с обуви налипшую глину и, как смог, вытер руки о твердую гладкую стену. А затем… я зажег свет.

Крошечный, чуть больше пламени свечи, лепесток огня, вспыхнувший в метре от моего лица, позволил мне осмотреться, не прибегая к Истинному Зрению. Я находился в огромной, не меньше двух с половиной метров в диаметре, трубе, очень похожей на… керамическую. Во всяком случае ее темно-коричневая поверхность отливала блеском, весьма похожим на блеск обожженной глазури. А позади меня, буквально в метре за моей спиной, эта труба кончалась, и начиналась та самая мокрая глина, по которой мне пришлось брести от самого входа в нору.

«Надеюсь, что возвращаться мне надо будет другой дорогой…» – Не слишком весело подумал я и пошагал дальше.

Путь, на который я ступил, был весьма однообразен. Перед входом в нору я тщательно сориентировался на месте и предполагал, что буду двигаться в направлении центра столицы. Однако, уже после первых сотен метров движения по этой странной, неизвестно зачем проложенной трубе я полностью потерял ощущение направления и не имел никакого представления о том, куда ведет меня мое чутье. Единственно, что мне было известно абсолютно точно – я шел в правильном направлении!

Огонек, скользивший впереди, позволял мне достаточно хорошо видеть окружающее пространство на расстоянии пяти-семи метров, так что стены трубы просматривались вполне отчетливо. Ни одного стыка на протяжении нескольких сот метров я не заметил, из чего сделал вывод, что труба эта имеет магическое происхождение. И поработал над ней явно не один маг! Вот только зачем она была проложена?!

К исходу первого часа моего путешествия под землей я услышал первый звук, явно произведенный не мной самим. Где-то, как мне показалось, далеко впереди что-то отчетливо звякнуло, словно на звонкой керамике откинули металлическую защелку, или… уронили монету, которая не отскочила от поверхности трубы. Я остановился и прислушался, звук не повторился.

Надо сказать, что к этому моменту мне уже удалось совершенно очистить руки и ноги от подсохшей глины, и шагал я в своих кроссовках практически бесшумно.

Подождав с минуту, я двинулся дальше, стараясь ступать еще осторожнее. И свой путеводный огонек я притушил, а затем и вовсе погасил, предварительно наговорив заклинание Истинного Зрения.