Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны

– Так, может, и нам туда отправиться?.. – Предложил я. – Мне что-то есть хочется, да и посмотреть, что за цирк устроил там Юркая Макаронина стоит.

– А ты уверен, что сможешь… э-э-э… пойти?.. – С сомнением поинтересовался Шептун.

Я сполз с кровати и встал на ноги, никаких болезненных явлений не наблюдалось. Прислушавшись к себе, я удовлетворенно кивнул и твердо произнес:

– Уверен! Пошли!

Мы вышли во двор, и Володьша, обогнув угол домика, направился в сторону дальней опушки деревенской поляны. Я шел следом за Шептуном и удивлялся – между домами не было видно ни одного человека, хотя время для прогулок и отдохновения от дневных трудов было самое подходящее. Правда, со стороны домика, обосновавшегося на той самой опушке, к которой мы направлялись, доносился неясный гул голосов. Постепенно я начал различать отдельные выкрики, а затем и улавливать смысл этих выкриков.

– …сидеть здесь и ждать неизвестно чего?!! – Рокотал чей-то мощный бас. Ему вторил визгливый фальцет:

– Нужно сломать дверь и посмотреть, чем там занимается этот… колдун!! Хватит его слушать!..

– Или пусть хотя бы вынесут нам пару кувшинов медовухи!.. – Перебивался фальцет конструктивным баритоном. – Тогда можно и еще чуток подождать!..

– Нечего ждать!!! – Перебивал баритон мелодичный и необычайно напористый тенор. – Сломаем дверь и сами возьмем медовухи!!

– И не два кувшина, а столько сколько нам надо!! – Сливался с тенором хриплый, требовательный голос с совершенно неопределимым тембром. – Зря что ли харч тащили?!!

«Так, – подумалось мне, – митинг в самом разгаре, однако резолюция еще не выработана! Пожалуй, надо поспешать!»

Мы были совсем рядом с домиком, из-за которого доносились крики, как вдруг раздался спокойный, интеллигентный голос, показавшийся мне знакомым:

– Тихо, друзья!.. Щас мы вам все покажем и дадим попробовать!! Только я что-то не вижу обещанную закуску!..

Гул голосов значительно усилился, и снова стал совершенно неразличим. Зато в этот гул начали вплетаться другие звуки – постукивания, позвякивания, покрякивания, присвистывания и даже отлично слышимые похрустывания.

В этот момент мы с Володьшей обогнули домик и вышли на небольшое пространство, ограниченное стеной дома и деревьями близкого бора. Именно здесь располагался довольно широкий и длинный стол с двумя длинными скамейками, на которых расселось человек двадцать мужиков, рывшихся в разнообразного объема мешках и выставлявших на стол… богатющую закусь! А в открытых дверях домика, опираясь на костыль и прижимая к себе перевязанную руку, стоял маленький Семецкий и с довольной рожей наблюдал за «сервировкой» стола.

– Мы, кажется, попали как раз вовремя! – С глубоким удовлетворением пробормотал Володьша и, обогнав меня, двинулся к столу.

Между тем мешки и торбы у мужиков опустели, и сразу же посыпались вопросы, обращенные к хозяину дома.

– Слышь, Семецкий, чем поить-то будешь?.. – Раздался первый, дрожащий от нетерпения голос.

– Я слышал, он какую-то необыкновенно вкусную медовуху сварил… На корнях бузины, в которую ударила молния! – Последовал немедленный ответ с противоположного конца стола, но «слышавшего» не поддержали.

– Это где ж это ты слышал, что б в бузину молния ударила?! – Донесся усмешливый голос. – Да и станет тебе Семецкий в угольях рыться!.. Он скорее овечьи катыши в бражке замочит, чтоб… вкуснее была!

Это предположение было встречено всеобщим одобрительным хохотом – мужики явно считали, что оно достаточно достоверно. Однако нашлись и сомневающиеся:

– Нет… – Прогудел хрипловатый бас Пятецкого от ближнего конца стола, – …если бы Семецкий катыши замочил, он не стал бы требовать, чтобы мы принесли закусь!! – Он сделал паузу, и над столом повисла выжидательная тишина. – У него тогда закусь прямо в бражке была бы!! – Закончил «бдитель» и мужики грохнули хохотом.

Семецкий продолжал стоять в дверях своей хатенки и с довольной улыбкой слушал подначки своих соседей, явно ни на кого и ни на что не обижаясь. Его улыбка была широка и доброжелательна.

Когда хохот намного поутих, Семецкий покачал головой, вытер рукавом нос и проговорил:

– Никакой медовухи или бражки, ребята, не будет…

И снова на стол упала тишина, только теперь она была растерянной, но быстро наливающейся гневом. Впрочем маленький хозяин не дал этому гневу выплеснуться:

– Вы ж знаете, Пятецкий ночью привел из леса троих чужаков. Так вот, эти… трое из леса… вернее, один из троих из леса… – начал он свои, несколько запутанные объяснения, – …тот которого зовут… э-э-э… старший лейтенам, сказал, что может превратить медовуху в какое-то совершенно обалденное пойло!.. Ну, я и согласился… того… попробовать. Старший лейтенам Макаронина сварганил на нашей кузне такой странный, но очень волшебный аппарат, а я отдал ему свою медовуху…

Закончить ему не дали, самый нетерпеливый из мужиков неожиданно охнул:

– Всю?!!