Драконья оспа

Начало подташнивать, но это, наверное, нормально? Квадратные кусты живой изгороди резанули по зрению — настолько яркие. Надо бы сбавить шаг, а то задохнуться можно — дыхание сбилось. Когда перед глазами набухли красноватые пятна, Оля заставила себя остановиться и велела дышать. Оказалось, не так-то легко себя слушаться.

Больничная дверь скрипнула — внутренняя, потому что снаружи ещё никого не видно. А Оля стоит прямо напротив входа — у живой изгороди. Ей бы лучше ускориться и перехватить открытую дверь — тогда не придётся звонить и объяснять, кто он и куда. А она, кстати помнит, где Юркина палата?

Часть сознания, напитавшаяся кислородом, пришла в ужас от того, что остальное сознание планирует. Захотелось кричать.

Нет. Нет!

Пусть Дима сам разбирается с этим. Он прав. Она — глупая девчонка… Только бы сейчас уйти отсюда…

Нет. Нельзя всё время полагаться на других.

Но Юрка! Это же Юрка!!!

Оле так сдавило в груди, что она запнулась на полушаге и сжала кулаком футболку в районе груди. Стилизованный подо что-то готичное Микки Маус от этого поплыл в нечто жалкое.

Это, наверное, только она могла нацепить такую дурацкую футболку. Только она могла быть драконом и практически убить все драконьи способности постоянным введением вирусов. Только она могла влюбиться в пацана, с которым у неё разница во многих вещах.

Но это — она.

Всё равно — она.

На плиточном выходе, покрытом дополнительным нескользящим ковриком, появилась высокая худощавая фигура. Оля несколько раз моргнула, прежде чем осознала всю киношность ситуации.

Конечно же, на выходе стоял Юрка. Уже не в больничной робе, а вполне обычной одежде, которая сидела на нём не так ловко, как раньше. Одна Юркина рука ещё придерживала металлическую дверь. Вторая бездумно нащупала ближайшую колонну, поддерживающую выступающий карниз. Только после этого дверь была отпущена и доползла до магнитного замка.

Сероватый Юркин взгляд близоруко сосредоточился на ней — потому что никого во дворе больше не было. Секунда узнавания, и Юрка резко дёрнулся ей навстречу — будто и не было этих полутор недель, которые Оля не приходила. Хотя и обещала.

Левая Юркина нога предательски подогнулась, но он будто бы и не обратил на это внимания.

— ОЛЬ! — завопил парень так, что с куста упорхнула мимо Оли притаившаяся там пичужка. А Юрка уже ловчее заспешил к ней. Улыбаясь до ушей измученным лицом.

Оля, несмотря ни на что, имеет право на личный выбор. Мир не перевернулся от того, что Ольга Викторова надела сегодня дурацкую футболку. Может, он выдержит и что-нибудь похуже.

А она всё равно не сможет.

С размаха сунув руку за пазуху, она вытянула из кармана не только пузырёк в зелёном целлофановом пакете, но и смятый и давно забытый носовой платок. И, коротко глянув на изогнутое горло мусорной урны, бухнула склянку прямо туда. Кажется, и мятый платок улетел туда же.

Юрка замер на месте — с более короткого расстояние он явно смог получше рассмотреть Олино лицо. От этого вида его собственное тоже закаменело, напрягаясь.

— Оль?.. Ты чего?.. — Юрка снова зашагал к ней, уже торопливее.

А Оля ничего. Просто у Оли нет сил. Надо бы к чему-нибудь прислониться. Например — к асфальту.

* * *

— Я тебя знаю, — сообщил ей парень, выглядящий фиговой пародией на кукольного Петрушку. Колпака, правда не было, но точащие солнышком вокруг головы светлые волосы — на месте.

Петрушка явно относил себя к какой-то неформальной субкультуре, потому что ни один нормальный человек не нацепит на себя вот так всё и сразу: красные кеды, кончающиеся шнуровкой на самом голенище, переходили в полосатые гольфы, в свою очередь уходящие в шорточные штанины разной длины. Рубашку можно было бы счесть годной для выступления в консерватории, если бы не явно самостоятельно прорезанная дырка по диагонали груди. Зашитая нарочито кошмарным в своей неуклюжести толстым швом, от которого любой преподаватель технологии заимел бы несколько седых волосков. На этом фоне даже красная бабочка в белый горошек, деловито завязанная под горлом, выглядела вполне сносно.

— Я тебя тоже знаю, — сообщила Оля и не покривила душой.

Этого незнакомого парня она действительно видела в своём странном сне во время операции. Просто нормально рассмотреть смогла только сейчас.

Она огляделась по сторонам и увидела, что находится в тёмной комнатке, которая у иного человека могла бы вызвать приступ клаустрофобии. Но обратила внимание только на то, что стены с металлически оттенком покрыты чем-то вроде свечного нагара. А одна из стен — прозрачная и по виду очень толстая. С каким-то знакомым узором из решетчатых бликов. За которыми проглядывают очертания чего-то большого и синего.

— Мы — в духовке? — озвучила она первую же мысль, пришедшую в голову.