Драконья справедливость

– Мы все тут не глухие, – ответила за Казотту Тарпея. – Давайте займемся едой. Перемывать косточки за чьей-то спиной – занятие не из лучших.

Она пустила по кругу кувшин с вином и, когда он вернулся к ней, облегченно вздохнула.

– Отлично. Вы видели нынешний караван?

Да, его видели все, и разговор пошел о грядущем торговом сезоне. Лайам помалкивал, он всегда больше любил слушать, чем говорить. К тому же ему любопытно было узнать, в какой цене здесь товары.

– Говорят, завтра приедет и Каллум! – отец Энге многозначительно посмотрел на Казотту. Та рассмеялась, захлопав в ладоши.

– Лонс Каллум? Какое счастье! Я так люблю танцевать!

– Это торговец из Кэрнавона, – пояснила Тарпея, перехватив вопросительный взгляд гостя. – Он всегда возит с собой музыкантов.

– Не самых, конечно, лучших, – подхватила Казотта, – но они будут играть всю ночь! Ах, квестор Ренфорд, нам так повезло!

Лайам изобразил на лице оживление. Он был не слишком хорошим танцором, но предпочел о том умолчать.

«Как знать, – думал он, глядя на белозубую улыбку соседки, – вдруг у меня на ногах вырастут крылья».

После обеда все вернулись к делам, а Лайам решил прогуляться, поскольку дел на остаток дня у него не было практически никаких. Смеркалось, с холмов потянуло холодом, на небе проступали звезды. Лайам, сунув руки под мышки, брел через площадь, там и нашел его Фануил.

– Хорошо полетал? – спросил Лайам, становясь на одно колено, чтобы погладить уродца.

«В лесу полно сов. Это очень злобные твари».

– Злобные, говоришь? Но, думаю, не злее кое-кого из людей.

Он мысленно пересказал дракончику, что за его спиной вытворяет Проун.

«Он не любит тебя».

– Не любит?! Да он меня ненавидит! Он считает, что я обманом пролез на его место. Очень мне было нужно туда пролезать!

«Но ты все же пролез».

Возразить было нечего, и Лайам пожал плечами.

– Ты не знаешь случайно какого-нибудь заклинания, способного превратить осла в голубка?

«Таких заклинаний не существует, – после краткого размышления ответил дракончик. – В голубиную стаю – пожалуйста, правда, в очень большую стаю. С общей массой, равной массе осла. Но при чем же тут Проун?»

Лайам, расхохотавшись, встал.

– Ладно, забыли.

Прогулка продолжилась. И человек, и дракончик молчали. В темноте раздавалось лишь цоканье коготков.

«Если он говорит такое Казотте, человеку, в общем-то, постороннему, то одному небу ведомо, что он наговаривает госпоже Саффиан!» Почему-то Лайаму не хотелось, чтобы вдова составила о нем превратное мнение, и это казалось странным ему самому. Какая разница, ценят его по достоинству или нет? Он ведь не собирается оставаться в составе ареопага. Вот если бы Проун куда-нибудь делся, тогда…

«Ты, милый мой, просто гордец, – сказал он себе наконец, – а гордецы чаще всего спотыкаются потому, что забывают поглядывать под ноги. Надо спрятать гордыню в карман и работать».

Лайам встряхнулся и решил начать новую жизнь. Пора доказать кое-кому, что и он может быть и вдумчивым, и серьезным. Надо, в конце концов, обретать вес и солидность. И перво-наперво – закончить отчет, потом обдумать документы по Дипенмуру, а завтра… завтра следует вовремя явиться на утреннее совещание…

– Идем, – сказал он Фануилу. – Нам надо пораньше лечь.

Единственным освещением казарменных коридоров были редкие свечи, и Лайам с Фануилом долго блуждали по лабиринтам запутанных переходов, пока, наконец, вдали не мелькнула фигура в атласном халате и красном ночном колпаке. Поскольку квесторов ареопага поселили в соседних комнатах, Лайам даже обрадовался тому, что толстяк попался ему на глаза.

«Пусть он изрядная скотина и клеветник, но ориентир из него хороший».

На следующее утро Лайам поднялся рано и в отличном расположении духа спустился в комнату, отведенную для завтраков ареопага. Ему даже пришлось подождать появления остальных заседателей, но он не провел это время без толку, а внимательно перечитал свой отчет и составил в уме список вопросов, которые следовало задать вдове Саффиан. Когда совещание началось, Лайам выбросил из головы посторонние мысли и стал внимательно вслушиваться в слова толстого квестора, стараясь не обращать внимания на его напыщенный тон.

«Боги, понятно, почему он так рвется соскочить с этого места! Разбираться со всем тем, о чем он сейчас говорит, – сплошная морока!»

Внимательно выслушав Проуна и сделав по поводу сказанного ряд замечаний, вдова Саффиан объявила совещание завершенным. Лайам выждал, пока все уйдут, затем подошел к черной даме и положил перед ней бумаги.

– Вот отчет, который вы мне поручили составить, госпожа председательница.

Женщина просмотрела пару страниц, словно желая убедиться, что ее не обманывают, затем кивнула.

– Ну, хорошо. Позже я с этим ознакомлюсь поближе. – Она убрала отчет в сумку. – Вы хорошо поработали, квестор. Благодарю вас.

– Если бы вы сочли возможным уделить мне какое-то время – после дневного заседания, например, – я хотел бы, сударыня, задать вам несколько вопросов по Дипенмуру.

Поколебавшись, вдова Саффиан жестом указала ему на стул.

– Я могу это сделать прямо сейчас. Что вас смущает?