Драконья справедливость

— Замечательнейший синяк, можно сказать, бесподобный. Вы с ним походите на завсегдатая кабаков. Увы, моя мазь больше ничем вам не поможет. Остальное сделает время. — Лошадка фыркнула и дернулась, сбросив на землю сундук с кружевами. — Ох и умная животинка! Ах, квестор Ренфорд, как вам повезло! Вы с этой лошадью — идеальная пара! Она, как и вы, не создана для житейской рутины. Скажите, у вас нет возможности выучить ее ходить под седлом, чтобы освободить от унизительной ноши? Нет? Тогда навещайте ее по ночам, выпускайте на волю. Такой отважной скотинке просто необходимо привольно пастись.

— Боюсь, они все-таки сломили ее дух, — сказал Лайам, завидев, что последний тючок из багажа толстого квестора приторочен. Остальные вьючные лошади уже были готовы, и вдова Саффиан вышла с Тарпеей и Проуном из казарм. Женщины обменялись несколькими словами, затем председательница ареопага села в седло и, нахмурившись, огляделась по сторонам.

— Вас, кажется, ищут, — сказал Энге. Лайам торопливо попрощался со стариком, попросив его передать нижайший поклон Казотте, и побежал к своему чалому.

— Доброе утро, госпожа председательница, — сказал он, устраиваясь в седле. — Доброе утро, квестор Проун.

Глаза у вдовы сделались, как чайные блюдца, но она справилась с собой замечательно быстро и ничем больше не показала, что во внешнем виде ее чиновника что-то не так.

— И вам доброго утра, квестор Ренфорд.

Проун не произнес ни слова. Вдова вскинула руку и пришпорила лошадь. Ареопаг двинулся в путь. Отец Энге дернул себя за бороду и, поклонившись всем разом, прокричал, что кобылку следует освободить, а ее груз — разметать по чистому полю.

Трое уоринсфордских стражников убыли восвояси еще вчера, и теперь караван возглавляла стража, отряженная Тарпеей. Поскольку Кроссрод-Фэ своего знамени не имел, серое знамя герцога в одиночестве развевалось над лентой дороги, успевшей подсохнуть после дождей. Госпожа Саффиан и Проун молчали, Лайам помалкивал тоже. Ему надоело выступать в роли просителя, он ожидал, когда вдова сама соизволит обратиться к нему. День был прекрасен, солнышко пригревало, свежий ветерок доносил до путников запах хвойных чащоб.

Через час, впрочем, молчание стало гнетущим, и Лайам подумал — не сам ли он в том виноват? Председательница по-прежнему хмурилась, упорно не собираясь его замечать. Может, вдова злится на то, что он рассмеялся во время вчерашнего заседания? Лайам задумался, но потом отмел эту мысль.

«Нелепо третировать человека из-за такой ерунды!» Он прокашлялся.

— Госпожа Саффиан, удалось ли вам просмотреть отчет по дипенмурскому делу? Помните, у нас с вами был о том разговор?

Она несколько мгновений холодно на него смотрела, затем снова перевела взгляд на холку коня.

— И что же?

— Там кое-что меня озадачивает.

— Я еще не прочла этот отчет, но квестор Проун снимал с него копию. Квестор, вы не заметили в тексте каких-либо странностей?

— Нет, госпожа председательница, — пренебрежительно отмахнулся толстяк. — Мне показалось, что все там предельно ясно.

«Ну, если это предельно ясно, то ты совершенный болван», — подумал Лайам, но постарался взять себя в руки.

— Что ж, у меня, как видно, мало опыта в подобных вещах. И все же, квестор, вас разве не удивило, что ключи от пещеры оказались у столь далеких друг от друга людей?

— Кое-какие сложности, конечно, имеются, — ответил Проун, явно подчеркивая, что эти сложности кому-то не по зубам.

— Значит, все не так уж и ясно? — Лайам не удержался и добавил в свой тон каплю сарказма, но Проун проигнорировал попытку его зацепить. Он просто пожал плечами и обратился к вдове.

— Сложности политического характера.

— Я знаю, — ответила та, словно и впрямь знала что-то такое, чего Лайаму вовек не постичь. — Я знаю об этих сложностях, квестор Проун. Дело весьма щекотливое, задевающее интересы его высочества, и потому, квестор Ренфорд, мне кажется, что вы рановато нацелились на него. Я решила дознание по Дипенмуру поручить квестору Проуну. У него больше опыта в судейских делах, да и с герцогом ему доводилось общаться. — Заявление было столь неожиданным, что лишило Лайама дара речи, он вскинул брови и заморгал. — А мы с вами займемся рядовыми делами, — как ни в чем не бывало продолжала вдова. — Вам ведь надо на чем-то накапливать опыт, не так ли?

Лайам тряхнул головой, стараясь прийти в себя.

— Но я все же не понимаю…

— Герцогский двор — не арена для потасовок! — вмешался Проун, выглядывая из-за плеча госпожи Саффиан. — Не хватает еще, чтобы вы затеяли драку в самом Дипенмуре. Вам следует научиться себя вести!

— Драку? На что вы намекаете, квестор? Я ни с кем никакой драки не затевал.

Вдова усмехнулась — снисходительно и немного устало. — Ваше лицо, сударь, вас выдает.

Проун язвительно усмехнулся.

— Это видела масса народу. Вы дрались на гулянке, возле костра!

— Я не дрался, — ответил, поморщившись, Лайам. — Дрались двое пьяниц, а я их пытался разнять.