Драконяша для отшельника

Драконяша переводит взгляд с ветеринара на меня. И с мольбой еще сильнее сжимает пальчики. Да, на груди. Да, лифчика нет… А соски острые такие…

Моргаю.

Плачу. И плачУ.

И за прием, не глядя на конский ценник, и за ошейник, в котором головешка Жорика напоминает ушастую лампочку в абажуре, и за обратное такси.

На автомате, блять, действую. Потому что мысли вообще не там.

Уже в доме Драконяша, сверкнув голыми ляжками, бежит со своей дико дорого мне обходящейся крысой (учитывая растерзанные “Саломоны”) в свою комнату.

— И не выпускай эту тварь больше, — хрипло напутствую я ее, желая хоть какое-то финальное слово за собой оставить.

Оборачивается, таращит на меня бессмыленные глазища, которые идеально смотрелись бы снизу, у моего члена (картинка — пидзец горячая, а я — пиздец озабоченный…), кивает и бежит дальше.

— Спасибо тебе, друг Антоха, — бормочу я вслед, разворачиваюсь к кабинету в надежде перехватить там в баре что-то успокоительное. Желательно, с серьезным таким градусом. — Я так благодарна… — передразниваю нежный голосок Драконяши, — так благодарна… Ах… Хочешь, минет тебе сделаю?

Последнюю фразу договариваю уже за дверями кабинета, топая к бару и вздыхая по пути по поводу вероломства современных барышень и их лживой благодарности. Даже гребанного “спасибо” в итоге не дождался…

Открываю дверцы бара, с пару секунд тупо пялюсь на пустые полки, прежде чем вспоминаю о проклятом “детоксе”, который мне устроила моя домомучительница и ее, как выясняется внезапно, ручной Карлсон.

После этого с хрустом захлопываю дверцы и долго, со смаком, матерюсь, хоть так отводя душу и выплескивая накопившееся раздражение.

Но даже поматериться всласть не получается, потому что в самый разгар скрипит дверь, и в проеме показывается взлохмаченная голова Драконяши.

— Простите, если помешала… — тут она выразительно круглит и без того круглые глаза, — отдыхать… Но, я подумала, что вы, должно быть, устали после бессонной ночи…

То есть, отследила, пиявка мелкая, что меня не было всю ночь…

— С чего ты взяла, что она бессонная? — хмуро уточняю я, отходя к креслу и с хрустом кидая на сиденье зад.

Полное ощущение, что не тридцатник мне, а полтинник полновесный… Разваливаюсь на части, все трещит… Зря забросил тренировки по боксу, так хоть какой-то напряг снимался, да и пузо не нарастало… Как сейчас, например. Все же, сидячий образ жизни до добра не доводит…

Ловлю себя на том, что машинально пытаюсь втянуть живот и развернуть плечи.

Идиот, чего уж там…

— Ну… — Драконяша мнется, гарцует длинными ногами, — вы просто выглядите, как человек… Проведший бессонную ночь… Вы простите, если я не в свое дело…

— Ну, давай шустрее, чего хотела? — перебиваю я ее, не в силах уже ждать, пока она разродится хоть каким-то подобием мысли.

— Я могла бы помочь вам… Расслабиться… — выдыхает Драконяша, и я ощущаю временную глухоту. Потому что явно ослышался сейчас. Она не может мне такое говорить… Предлагать не может. Это же то, о чем я думаю, да? Молча смотрю на краснеющую Драконяшу, жду продолжения и испытываю острое желание либо долбануться головой об стол, чтоб прекратить уже, наконец, этот трешовый балаган, либо поковырять в ухе пальцем. Вдруг, там все заросло? И потому звук с искажениями доходит? — Вы мне так помогаете… — как ни в чем не бывало продолжает Драконяша, — и с Жориком… И вообще… Я бы хотела… В благодарность…

Та-а-ак…

Похоже, не галюцинации у меня сегодня, а гребанные исполнения мечт!

Глава 8

Учитывая, что язык у меня отнимается полностью, реагирую жестами.

То есть, киваю.

В горле ощущаю дикую сухость, во всем теле… Так, ладно, про тело — не будем. Тут стоит лишь на мгновение задуматься — и все, как говорил один мой татарский приятель — “кирдык”. Если переводить на русский — финал, точка. Если на русский матерный, который куда более точнен и емок в таких вопросах — пиздец. Полный и окончательный.

Встать я не успеваю, Драконяша скользит в комнату и становится передо мной. Осматривает, озабоченно закусив губу, потом неуверенно говорит:

— Рубашку… Лучше снять…

Ебать! Да не вопрос!

Не желая тратить время на расстегивание пуговиц, сдираю с себя одежду через ворот.

Отшвыриваю прочь, ловлю на своей груди задумчивый взгляд девчонки. Тянет усмехнуться довольно, потому что прекрасно знаю, как выгляжу, занятия боксом и ежедневная, когда не в запое, конечно, часовая разминка даром не проходят. Но я настолько напряжен сейчас и настолько опасаюсь, что она передумает, что даже сил на лишнюю мимику не трачу.

— Вы… — она понимает, что поймана на разглядывании, чуть красеет и выдыхает смущенно, — красивый очень…

От комплимента становится кайфово во всех местах сразу.

Тяну к ней руку, желая подтащить поближе и наконец-то показать, что я красивый не только там, где она видит, но и там, где еще нет… Пока нет.

Но Драконяша в то же мгновение легко шагает в сторону и… Становится на моей спиной!

Не успеваю среагировать, как ее прохладные пальцы ложатся на плечи, надавливают…

И все сразу все становится понятно. Про всех.

Настолько понятно, что хоть книги пиши.