Надо сказать, что “тати” дико ссали, пока шли к бункеру.
А все потому, что лес-то ночной — это вам не игрушки детям… Зазеваешься — и все. На корм деревьям пойдешь.
Демон посчитал разбойников, просек ситуацию, подумал немного, надо ли ему это все вообще… Он же — вольный стрелок, в разборки между семьями не вмешивающийся…
Но потом прикинул, с кем ему придется иметь дело, если сейчас всю семью Марта порешат…
И короткой дорогой двинулся обратно к бункеру.
И успел предупредить тех, кто еще стоял на ногах после “подарочка” Гошика, о надвигающейся опасности.
Старик, по причине застарелой язвы не принимающий участия в празднике жизни, вовремя закрыл ворота и потом довольно долго прикидывался страдающим Альцгеймером старым идиотом, напрочь забывшим, как открывается замок. И потому ну никак не получалось у него пустить ребят Гошика, решивших нанести визит вежливости, внутрь бункера…
Он ходил за Мартом, потом забывал ключи, потом кряхтел, что болят ноги, руки и жопа, а потому никак не удается открыть…
А Демон в это время спешно реанимировал самого Марта, по закону старшинства удачно снявшего пробу с самогоночки, и его ближайших помощников, ненамного отставших от своего главы…
В итоге, после лицедейства Старика, дверь все-таки отперли…
И положили большинство жителей автобазы прямо у ворот бункера. Без разговоров и предупредительных зеленых свистков.
А потом вышли и, под руководством Демона, нихрена не боящегося ночного прожорливого леса, вышли к автобазе и провели там зачистку.
Оставили только детей, женщин, и то, лишь тех, кто сам захотел сдаться…
С автобазы забрали все нужные и интересные вещи и свалили обратно к себе под землю.
Демон, получивший свой законный кусок пирога от общего куша, остался в семье Марта еще на пару недель…
И не то, чтобы было у него желание остепениться… Просто среди тех женщин, что решили сдаться и присоединиться к семье Марта, попалась ему на глаза одна беленькая крошка с пухлыми губками…
Хорошенькая и напуганная.
Звали ее Белянка. И была она дочерью уже мертвого главы семьи с автобазы Гошика…
Скулеж, все больше и больше усиливающийся, отвлекает от экрана.
Поворачиваюсь за звук, досадливо морщусь.
Бляха, забыл совсем про мелкого крыснюка, увлекся…
Наблюдаю пару минут не без удовольствия, надо сказать, хликую голую жопку, строго вертикально торчащую над землей, тонкие лапки, мельтешащие в воздухе.
Головы чудовища не видать, потому что он в очередной раз показал полное отсутствие мозга и с разбегу встал прямо на свой защитный ошейник, конусом обхвативший шейку.
И теперь башка у него внизу, под конусом, а все остальное — болтается сверху.
Охренительно уморительное зрелище.
Когда этот придурастый крыс сделал такое в первый раз, я ржал так, что даже живот заболел.
И потом, признаюсь, сам несколько раз ловил его и так ставил. И опять ржал.
Понимаю, ребячество, но хоть какое-то развлечение в моей беспросветной жизни…
В этот раз, кстати, я вообще никакого отношения не имею к уже привычной позе Драконяшиного придурка.
Это он сам все.