Драконий оборотень

— Ох… не спрашивай, — поморщился Сев и продолжил. — Так вот, жена травника была против ухаживаний кузнеца за ее дочерью, и не раз давала ему это понять. Они несколько раз ругались из-за этого, и кузнец, похоже, был уверен, что это она настраивает свою дочь против него. Поэтому он вызвал ее однажды вечером к колодцу, якобы поговорить — и убил. Наверное, думал, что теперь-то путь к дочери будет свободен. Но ошибся. Девушка по-прежнему не желала иметь с ним ничего общего. Может, интуиция подсказывала что-то, не знаю. Но на этот раз терпение кузнеца лопнуло. И тогда он просто ее украл.

— Всесветлый Боже, — пробормотала я. — Но теперь-то с ней все в порядке?

— Ну… она неважно выглядит, — помолчав, осторожно ответил оборотень.

Глядя на него, у меня возникли кое-какие подозрения на этот счет, однако я упорно гнала их прочь.

— В любом случае, ее отец в лекарствах толк знает. Наверняка, он сделает все, что нужно.

— Очень на это надеюсь, — тихо произнес Сев.

Я посмотрела на него внимательнее.

— О… Ты имеешь в виду…

— Да. Месяцев через семь в Роснах появится новый перевертыш, возможно еще более умный, ловкий и… жестокий. Если, конечно, к тому времени травник не примет соответствующих мер.

Оборотень замолчал. Я представила себе перспективы росненцев и тихо ужаснулась. Молодой необученный волколак, руководимый только инстинктами и не имеющий представления о каких-либо запретах и ограничениях, был гораздо опаснее взрослого монстра.

— Ужас!.. — невольно вырвалось у меня вслух.

Оборотень кивнул, соглашаясь.

— Остается только надеяться, что травник сумеет принять верное решение, когда возникнет необходимость выбирать, что важнее: жизнь многих людей или жизнь одного — его собственного внука…

Лошади мерно трусили на юг, оставляя позади Малые Росны, с его симпатичными светлыми улицами и неожиданно мрачной волколачьей историей.

Глава 12 Яблочки

После двух бессонных ночей подряд мы все настоятельно нуждались в отдыхе. Однако Сев упорно настаивал на том, чтобы оставить между нами и Роснами как можно больше верст, прежде чем устраивать привал. В результате я покрепче намотала поводья на руку, в надежде не вывалиться из седла, и тихо клевала носом.

— Почему ты такой подозрительный? — спросила я Сева, когда Росны скрылись за невысоким холмом. — Травник ведь обещал, что не выдаст нас Егерям. Лично я ему верю.

— Когда он это обещал, ему было нечего терять, — отозвался оборотень. — Теперь обстоятельства изменились.

— Но ведь дело не только в его дочери. У него есть и другие причины не любить Магистериум, — упорствовала я.

— Уверен, Магистериум его тоже не слишком жалует, однако картину в целом это не меняет.

— Похоже, ты никому не веришь.

— Никому из людей, — спокойно согласился оборотень. — И поэтому до сих пор жив.

Не ожидавшая от оборотня подобного заявления, я насмешливо фыркнула.

— Значит, и мне ты тоже не веришь?

— Ну, во-первых, ты не совсем человек, если уж быть объективным. А во-вторых, дай-ка подумать… — дарг весьма натурально изобразил задумчивость. — А ты на этой неделе еще ни разу меня не обманывала?

— Это совсем не то!

Однако в ответ он лишь скептически приподнял бровь. Я обреченно вздохнула, уяснив, что в ближайшие несколько часов привала нам не видать.

Однако вскоре Сев, все-таки, сжалился. Небольшой, поросший лесом распадок с пересекающей его поперек мелкой прозрачной речушкой показался ему вполне подходящим местом для стоянки. Выбрав тенистую лужайку на одном из склонов, прямо над самой речкой, отделенной от нас узкой полосой ивняка, оборотень скомандовал привал. Критически осмотрев местность и выбрав наиболее уютное местечко под кустом, я завернулась сразу в оба своих самовязаных пледа и тут же эгоистично провалилась в сон, предоставив своим более выносливым спутникам расседлывать лошадей и заниматься всем прочим. Тем не менее, мой мозг, явно перегруженный информацией за последние сорок восемь часов, никак не мог по-настоящему расслабиться. Какие-то смутные образы, не похожие ни на что знакомое, то и дело мелькали в моем сознании. Что-то огромное и белесое колыхалось передо мной, подобно клубящемуся туману, и тихий, какой-то бестелесный голос то и дело настойчиво звал меня по имени.

Мирра…

Я перевернулась на другой бок и натянула плед на голову в надежде, что голос, наконец-то, заткнется и даст мне поспать.

— Мирра…

Этот голос был, похоже, вполне реален. Я недовольно приоткрыла один глаз и увидела, что к голосу прилагаются, в придачу, пара карих глаз и рыжевато-каштановая шевелюра. Видимо решив, что голосовой побудки мне не достаточно, Грейн осторожно потряс меня за плечо.

— Мирра!

— Меня нет… — пробормотала я, снова натягивая плед повыше.

— Дело есть, — сообщил мне оборотень.

Я закрыла глаза в надежде, что рыжеволосое видение растворится в воздухе, подобно привидевшемуся кошмару. Однако последняя надежда вскоре умерла, сраженная весьма неделикатным тычком в бок. Я невольно припомнила пару подходящих эльфийских выражений, хотя озвучивать их вслух постеснялась.