Драконий огонь

Радке показалось, что Ева с таким ужасом смотрела на посуду и ожидающие чистки овощи, что если не простила бывшую соперницу до этого момента, то уж сейчас простила точно. А самой Радке было смешно. Ну право слово, она, может, была и не лучшей хозяйкой в своем селе, но приготовить ужин — это же любая сможет! Она даже вздохнула спокойнее, оказавшись в такой знакомой атмосфере. Быстро вытерла с длинного стола, избавившись от крошек и самого заметного жира. Потом она всё протрет с песком, но только с утра, когда король пошлет за песком кого-то из слуг. Если слуги вообще есть в этом, с позволения сказать, замке.

Её рука с ножом замелькала над клубнями, пока она мысленно прикидывала, что приготовить. К счастью, дворец только выглядел так бедно, но и птица, и скот тут имелись, так что довольная Ноан быстро притащила внушительный кусок мяса на кости. И Радка решила приготовить жаркое, что было на их с Хенрыком свадьбе. Теперь, будучи так далеко и от села, и от Хенрыка, она вспоминала его уже не со злостью и обидой. Что-то хорошее было у неё и там. По крайней мере, там не было опасности для её детей. И быть обычной не-принцессой как тогда и как сейчас, ей, похоже, нравилось куда больше.

Счастливая Ноан, обнаружившая, что от неё требуется только развести пожарче огонь и принести посуду, грузно умастилась на скамье рядом со столом и подперла голову пухлой рукой.

— Не знала я, что магессы и на кухне управляться умеют, — заметила она через некоторое время.

— Я не магесса, — рассмеялась Радка, с удивлением чувствуя, что смех этот искренний и обычная горечь не появляется при этих словах. — Я обычная.

— Обычная, — медленно произнесла Ноан, прокатывая во рту это слово. — А как же ты с магиком связалась, милая?

— Так всадник же, прилетал в наше село, — причудливая смесь из лжи и правды легко ложилась на язык, а сама Радка уже вовсю кромсала пахучие травы. Они тут были ничуть не хуже, чем дома. Парочки не было совсем, но три других были даже ароматнее и вкуснее.

— Приглянулась ему, бок у дракона жаркий, ночи в яблоневом королевстве тихие и темные. А как оказалось, что ребенок будет, так он и женился.

— Честный значит, — задумчиво произнесла Ноан. — Повезло, наверное. Только сейчас странствовать приходится, да еще в положении…

— Не страшно, — отмахнулась Радка, костеря себя почем зря за выболтанный секрет. Ну что за язык у неё такой, право слово! — А вы, Ноан? Как так вышло, что вы стали такой важной персоной как кормилица самого короля Бодмаэля Первого?

— Важной, как же, — неожиданно для Радки прыснула Ноан. — Ах, Слава, только не говорите мне, что вы и впрямь так думаете! У Бинигета Первого, короля соседнего с нами королевства я была бы королева-мать. А у Болькана Единственного я и по сей день числюсь королевой в изгнании. Хотя никто меня не изгонял. Звучит просто красиво. Просто Маэлик… он стесняется того, что я его мать.

— Подождите… — Радка с трудом удержала в руках ножик и не перестала резать травы. — Вы хотите сказать, что вы мать троих королей. Сразу?

— Ну да, — Ноан раскраснелась и начала обмахиваться передником. — Только Маэлик не врет, он недоговаривает. Я ведь и впрямь его кормила, а значит, кормилица. Вы не подумайте. Слава, он готов купить мне красивые платья и драгоценности, но когда еще подрастут дочери его сестры, чтобы помогать по дом… по дворцу. А тут и птичник, и свиньи, и готовка. Некогда мне в платьях разгуливать!

— Понимаю, — нерешительно согласилась Радка. — Но сейчас я смогу на кухне помогать. Только тяжелое носить не смогу, Ноан.

— Конечно-конечно, — торопливо согласилась та. — Королевский повар — уже куда лучше, чем всё я одна.

Радка кивнула. Несколько лет назад даже такая мать короля вызвала бы у неё трепет и восторг, но с некоторых пор королевская кровь перестала для неё значить так много. Да и сам дворец, королевство… были какими-то жалкими. Может, у соседей дела идут получше?

— А почему вы живете с Бодмаэлем, а не с его братом, что готов вас называть королевой? — осторожно поинтересовалась она, переворачивая жаркое. Странно, такая огромная посудина, столько всего, а уже вкусно пахнет, словно она всё-таки намагичила что-то со временем. Неужели ребенок будет больше магиком времени, чем синим? В самой Радке же ни капли магии не осталось.

— Так младший же, — снова вздохнула Ноан. — Ему и так непросто. У старших братьев жены есть, дети пошли, дворцы полны жизни. А мы тут вдвоем. Ладно еще Брехед, моя умница, не подалась в королевы. Осталась в королевстве младшего брата, детей вот родила. Они иногда прибегают, хоть не так тоскливо.

— Понимаю, — снова искренне призналась Радка, сердце которой кольнуло этим «младший же». Она тоже ради Тадеуша оставила совсем еще маленького Фабиуша во враждебном им мире короля и его свиты. Как там её сын? Справляется ли, скучает? Помнит ли он вообще о своей матери?