Драконий шип. Танцовщица

Чевейо и Яхто Хохото, сын и отец, много лет разыскивались за совершенные преступления в семи полисах. Но им все время удавалось ускользать.

Хотя я бы назвал это везением и попустительством. И без них работы хватало. Служба безопасности Коула Перейя, Верховного правящего, давно занималась конфликтами иного уровня.

Но тут я любезно и неожиданно предоставил им беглого Председателя правящих Оксидара. Ничего чрезвычайно важного в его голове они не найдут, но пару интересных моментов однозначно прояснят.

Только вот дела государственные и политические интриги сейчас волновали меня мало. Я не знал, что сказать мужчине напротив. А он продолжал смотреть на меня своими грустными карими глазами.

Отец постарел. Странно было наблюдать это, ведь если бы они с мамой жили в полисе, а не в глуши ихтрамарских лесов, то все могло бы быть иначе. Технологии и остальное…

Но они не хотели уезжать. Им было хорошо только вдвоём. Единожды нашедшие друг друга, они являли собой целое. Даже если один из них был немного сломан.

И вот теперь я, их сын, смотрел в глаза Тобиаса и понимал, что плевать я хотел на Хохото и его наследственность. Да, он дал мне силу, которой я активно пользуюсь, но обращаться с ней научил именно отец.

Никогда, ни до разговора, ни после вскрытия неприятной правды, не считал его кем-то другим. Я его сын, и точка. Поэтому сделал шаг, придавая лицу настойчивое выражение:

– Прости меня, отец. Я долго не прилетал.

Казалось, что даже драконы на поляне замерли в ожидании его ответа. Лёгкий ветерок, доносившийся с далекого моря, неуловимо был пропитан солью.

А я в напряжении ждал ответа, все больше погружаясь в такие родные запахи, саму атмосферу леса. Как же я все это время скучал! Надеюсь, сейчас мы с отцом поговорим, и между нами не останется недомолвок.

– Да, сын, тебя давно не было. Надеюсь, больше ты не станешь нас так надолго покидать. Тем более, – его глаза блеснули, – у нас сейчас очень долгожданные гости.

Его тон и намёк сбил с толку. Гости? В ихтрамарском лесу в доме на дереве гости бывали так же редко, как в Солитдаре дождь. Раньше раз в год сюда на пару месяцев приезжала моя подруга Минерва, да ее мачеха Эва заглядывала пару раз.

Но в последние годы точно знал, что и они не прилетали на своих драконах. Дела государственной важности как-никак. Поэтому очень сильно удивился. Но это все потом. Собрался с духом:

– Отец, я…

Но он так резко развернулся, что даже прошлогодняя листва встрепенулась. Подошёл ко мне и подал руку. С удовольствием пожал ее, ощущая невероятное тепло, поддержку.

А потом Тобиас обнял меня, и все стало понятно на интуитивном уровне. Иногда даже слов не нужно, потому что двое людей прекрасно чувствуют друг друга уже много лет.

Тем не менее он все равно решил пояснить, отстраняясь и направляясь к своему дракону. Папа был тем человеком, который и без связи побратима мог седлать дракона.

Он, впрочем как и мама с ее особым Даром, передавшимся мне в некоторой части, всегда легко находили общий язык со зверями. Наблюдать это было сплошным удовольствием.

– Ты искал ответы на свои вопросы… Нашёл их?

Он смотрел в мои глаза спокойным и проникновенным взглядом. Без суеты и каких бы то ни было лишних эмоций. Этот человек всегда вносил в нашу семью гармонию и безмятежность.

– Да, отец, нашёл. Теперь я знаю все, что терзало меня эти годы.

Он не искал глазами ответа. Не спрашивал, что же такого удалось выяснить. Просто с мягкой улыбкой спросил:

– Это что-то изменило, кроме того, что теперь тебе стало спокойнее?

Такой простой вопрос. Такое простое осознание, но такое важное! В этот момент с груди словно груз свалился, а я с улыбкой ответил:

– Нет, отец. Ничего не изменило. Прошлое осталось в прошлом, хоть и послужило мне хорошим уроком. Но на самом деле… Мой мир остался в тех же координатах.

Глава 21. Венус

После разговора между нами исчезла последняя странная отчужденность. Она попросту растворилась, сметённая радостью встречи.

Недосказанность или страхи, возникшие в момент раскрытия правды, теперь казались глупым пережитком прошлого. Что может быть проще: я его сын, а он – мой отец, и только мы можем хранить и держать эту связь.

Только мы влияем на ее качество, крепость и долговечность. Только мы можем сделать ее прочной и нерушимой и научить своих близких тому же.

И уж тем более никакие веры Хохото никаким образом не способны разрушить нашу семью. Легкость и гармония снова наполнили мир, и если бы меня спросили, прошёл бы я через эти испытания снова, то я ответил бы утвердительно.

– Сдаётся мне, тебя что-то тревожит, сынок. Вен, кто она?

Разговор как-то резко перешёл в плоскость, которую я прятал. Хотел отложить обсуждение девушки, взбудоражившей меня напоследок. Не вышло.

Тёплые глаза отца лучились светом и заинтересованно изучали мое лицо. До дома оставалось совсем недолго, и он явно хотел узнать про это сейчас, пока мы спокойно летели к маме.

– Я не знаю, с чего начать.