Драконова Академия. Книга 4 (СИ)

Это тоже было здорово. Их новые отношения с братом, в которых Сезар не пытался ставить его на место с высоты своего положения, не ныл, что он позорит честь рода и не смотрел свысока. Люциану же больше не хотелось даже намекать на его происхождение, сейчас он вообще смутно представлял, как можно было быть таким идиотом и цеплять брата за то, что он такой, каким он родился.

— Это все, что ты можешь сказать? — весело поинтересовался Люциан.

— Знаешь, то, что я могу сказать еще, тебе не понравится.

— Если это о нравственности…

— О какой нравственности, Люциан?

Даже сейчас это не прозвучало так, что нравственность и Люциан — несовместимы.

— Тогда о чем?

— Эта девушка — женщина Валентайна Альгора.

Который не признал в ней другую.

Люциан прикусил язык, чтобы не ляпнуть это прямо при брате. Все-таки одно дело — сказать, что Софии дерьмово, и совсем другое — раскрыть ее самую большую тайну. Нет уж, пусть сами между собой разбираются, когда захочет, тогда и скажет.

— Мне плевать, — честно признался он.

Сезар, до этого момента расслабленно сидевший в кресле, подобрался и выпрямился.

— Это не то, что можно игнорировать, Люциан.

— Это можно игнорировать, если она его не любит.

— Ты в этом уверен?

— Я… — он хотел сказать, что уверен, но проблема в том, что уверен он не был. Если бы был, сгреб бы Лену в охапку прямо сейчас, и никакой Валентайн Альгор, никакой тэрн-арх Ферган не помешали бы им быть счастливыми.

— И отец, — Сезар словно мысли его читал. — Думаешь, он будет счастлив?

— На него мне тоже плевать.

— На него, конечно, можно плюнуть. Но если в тебя плюнет правящий дракон, главное не захлебнуться.

Люциан хмыкнул.

— Да, в этом что-то есть.

— В этом много что есть. Я за тебя беспокоюсь, в кои-то веки.

— В кои-то веки можешь за меня не беспокоиться. Я счастлив как никогда.

Сезар прищурился.

— Твоя Ленор… — Он тут же поправился: — Эта девушка очень опасна во всех смыслах. У нее темная магия…

— Никогда не думал, что это скажешь ты.

— Дослушай. Я не про темную магию. Я про политику. Думаешь, отец позволит тебе быть с ней? Так или иначе. Даже если она не любит Альгора, даже если отбросить его власть и влияние, просто подумай: каковы шансы у наследного тэрн-ара и девушки с темной магией?

— Примерно такие же, какие были у отца и твоей матери?

— Моя мать была драконессой. И ты сам знаешь, как все закончилось. Мы все знаем. По крайней мере, то, что нам рассказали. — Сезар сцепил пальцы, словно не представлял, куда девать руки. — Сейчас отец отвлекся на суету вокруг Анадоррских, но, когда это закончится, ты снова попадешь под прицел его пристального внимания. К тому моменту тебе лучше найти достойную партию самому, потому что иначе тебе ее подберет он.

Люциан усмехнулся.

— Достойную партию? Мне не нужна другая женщина.

— Очень на тебя похоже, но я думал, ты повзрослел. И прекрасно понимаешь, что наследный тэрн-ар выбирать не может.

— Во-первых, от трона я отказался. Во-вторых, взрослость заключается как раз в том, чтобы выбирать самому.

Сезар покачал головой.

— Ты меня не слышишь.

— Или ты меня. Я сказал, что готов жениться только на Лен… ор.

— Прямо сейчас? — Сезар усмехнулся.

Вот это уже было больше похоже на привычное превосходство!

— Может, и прямо сейчас, — начал заводиться Люциан. — Как только она скажет да.

— Скажет да — и ты получишь себе в жены незнакомку. Что ты вообще знаешь о Ленор Ларо?

— Больше, чем ты можешь себе представить. — Он чуть не сказал: «Больше, чем ты знаешь о своей жене», но сдержался. Рушить то, что еще даже не достроено толком — не самый лучший ход.

— Я тоже думал, что знаю Софию. Но совсем недавно эта женщина посмотрела мне прямо в глаза и сказала, что хочет убить моего ребенка.

— Убить? — ошалело переспросил Люциан. Ему бы и в голову не пришло, что Соня на такое способна. По крайней мере, та девушка, которую он знал.

— Убить, — подтвердил Сезар. — К счастью, после разговора с Ленор она передумала. Уж не знаю, что она ей сказала, но до этого… никогда еще я не был так близок к тому, чтобы запереть эту женщину. Посадить ее под замок до дня рождения моего ребенка, и больше никогда с ней не видеться и не разговаривать.

Сезар замолчал, и Люциан молчал тоже. Какое-то время. Он мало что понимал в детях, да и с отношениями у него самого не то чтобы складывалось. Долгое время он просто-напросто считал, что ему это не нужно. Ну будет куча любовниц, навязанная папаней жена, как положено, как они только что говорили с Сезаром, а отношения — ну их к Лозантиру, серьезно. Что он там забыл, в этих отношениях?

Потом появилась Лена, и все это надуманное стало трещать по швам. Сначала расхотелось просто трахать абы кого, потом — смотреть на других, потом она вообще стала его наваждением. Что самое смешное, в то время это наваждение было достаточно близко к определению Лены, она была ему нужна, потому что он ее хотел. Хотел, но не мог получить. Когда все изменилось? Люциан точно не знал, да и особо закапываться в это не хотел тоже.